Даше Петровой, бывшей домработнице дома Шелковских, уже исполнилось тридцать пять лет, но она по-прежнему оставалась одинокой. Высокая, рыжеволосая она привлекала внимания, но не могла, а может, и не хотела найти мужчину своей жизни.
Закутавшись в теплый плащ, собрав наспех несколько своих вещей, она выскочила из этого страшного дворца и бежала. Не зная, куда направиться женщина зашла в парк и опустилась на скамейку. Уже смеркалось, солнце почти зашло за горизонт лазурного моря. На берегу раскачивалась одинокая, белоснежная яхта. Даша залюбовалась закатом и вдруг расплакалась. Что же она наделала, что ей делать дальше? Женщина в сумерках сидела на скамейке в безлюдном парке и прижимала к себе дорогой, красивый сверток. Она хотела пойти в полицию, но останавливал страх, что ее обвинят в краже ребенка. И как она все объяснит, ее просто сочтут сумасшедшей. Женщина тихо плакала, уткнувшись в малыша. Даша намеревалась оставить Алексея у себя, но где они будут жить, и как она прокормит младенца? Женщина положила сверток рядом и склонилась над ним.
— Прощай малыш, когда-нибудь ты найдешь свой дом, и может быть, простишь всех людей, сильно изменивших твою судьбу. — Даша смахнула слезы и поправила кружевное одеяльце. — Я верю, что ты найдешь свою семью, потому что я помогу тебе. Это по праву принадлежит только тебе.
Женщина достала из кармана золотую цепочку. Она залюбовалась кулоном. Это украшение являлось семейной ценностью Шелковских, отец передавал по наследству сыну. Этот камень очень подходил для Павла Шелковского, это был его камень — аквамарин, обрамленный золотой оправой в виде глаза. На обратной стороне была надпись «Да и всему есть время», Даша надела на младенца. «Громкую» фамилию она испугалась оставить известной. Она поцеловала мальчика и закрыла лицо руками, чтобы не разрыдаться.
Вдруг у нее мелькнула мысль, а что если оставить ребенка у яхты. Да и внутри горел свет, явно кто-то там находился, значит, мальчик не замерзнет на улице, Ведь, скорее всего, хозяин этого судна один из богатых, и уж точно позаботиться о ребенке.
Даша вскочила со скамейки и, оглядываясь, побежала. Она положила ребенка на трап, перекрестила его и себя и, закрыв лицо руками, убежала. Холодный осенний ветер сорвал листву с клена, и она зашуршала по дорожке. Красивый комочек ожил и начал шевелиться, беспокойно попискивая. Ветер нагонял мрачные черные тучи; малыш заплакал, но кроме осенних деревьев, пожалуй, его никто не мог услышать.