Нет. Без местных я не справлюсь.
* * *
Виздом слушал через наушники. Я скачал ему запись на телефон. Это уже не единственная копия, еще одна уже должна быть в посольстве. Третью копию я залил в сеть в зашифрованном виде…
Я сидел в машине рядом и наблюдал за его лицом… я хороший физиономист на самом деле, меня израильтяне учили. На лице британца отражалось сначала непонимание, потом неверие, потом гнев.
Потом он выдернул из гнезда провод наушников
— Это что за дерьмо, мать твою?
— Это передал мне Лосев. Предсмертное признание бывшего главы британской секретной службы. Он убил его из-за этого.
— Какого хрена! Ты виделся с Лосевым?!
— Да. Но сделать ничего не смог. Он держал меня на прицеле.
— Твою же мать!
— Мать мою не трогай. Он сказал, чтобы его не искали. Но он хочет кое-что сказать миру. Объяснить, почему он делает то, что он делает. Он передал мне носитель информации. На нем — признание в педофилии и убийствах.
— Рид знает?
— Нет.
— Твою же мать…
— Я залез в интернет. Сэр Кристиан никогда не был женат и не имел детей. В общем-то, все подозревали, что он гей — но партнера у него тоже не было. Теперь мы знаем, почему. Он предпочитал детей.
— Этого не может быть.
Ну, вот. Самые бредовые слова, какие только можно услышать в такой ситуации?
— Почему?
Вместо ответа — Виздом с силой ударил по баранке своего Мондео. А у меня рука уже онемела — на пистолете в кармане. Он не знает, что я купил пистолет. И если Виздом примет решение меня убрать, то сделает это сейчас.
Попытается, по крайней мере.
— Можно задать тебе один вопрос? Ты настоящий коп — или просто тебе дали корочки и приставили ко мне?
Виздом помолчал. Потом каким-то недовольным тоном сказал
— Я настоящий коп. Вот уже шесть лет. Из армии ушел по возрасту.
— Из Полка?
…
— Кто рискует — побеждает.
Виздом снова долго молчал. Мимо нас, мимо припаркованного в неположенном месте Мондео шли пешеходы — а он молчал. Потом спросил.
— Откуда знаешь?
— Догадался. Тебе сорок шесть. В боевом подразделении САС предельный возраст — сорок лет. Потом или в штаб или гимнастерки считать на складе. У меня, кстати, тоже есть кое-какие навыки полицейского расследования. Хотя и не такие как у тебя.
…
— Почему я спросил, коп ты или нет? Перед нами признание в особо тяжком преступлении. Сомнительное, но другого нет. По нашим правилам — не знаю как по вашим — прокуратура имеет право возбудить уголовное дело. Но здесь… я предлагаю провести доследственную проверку. Ты и я. Если поймем, что все так и есть — отдадим материалы в полицию.
— Это п…ц какой-то.
Я понимаю. Сложно расставаться с иллюзиями. Мне проще, у меня их давно нет. Когда ты сначала служишь на Кавказе, а потом перемещаешься в Кремль — иллюзий не остается совсем. Остается только… знание о всех сортах дерьма, какое есть в людях.