– Послушай, Крест! Как ты учуял, что сваливать надо? Если бы не ты, повязали бы нас вертухаи!
– Чуйка у меня есть. Одним местом чую, когда меня замести хотят. Вот поэтому я живой и на воле.
– А как же ты на кичу загремел? Что, чуйка подвела?
– Да нет, сам виноват. На «малине» нажрались вусмерть вместе с бабами. Одна из этих шмар нас ментам и сдала. Так и повязали сонных…
– Да. Если б немец так быстро не пер, точно бы нас в том сарае всех постреляли. А так, менты больше за свою шкуру боялись, смылись раньше…
– Ты, Махоня, расскажи лучше, как вы с Ляхом рыжье да цацки взяли!
– Да, веселенькое дельце провернули! Без шума и пыли. Лях ведь по масти – шнифер, домушник. Я с ним раньше под Харьковом чалился. Мы, как узнали, что вояки к вам идти собираются, сразу же к ним примазались, типа в помощь. Ночью, перед выходом, пошли на дело. Я – на стреме, а Лях – через крышу, и в хату. Вертухай даже не заметил, дрых как сурок. Хоть Лях и шнифер, но сейф ломанул. Взяли все. Утром вместе с вояками ушли сюда и стволы захованные прихватили. Форшманулись вояки с цацками-то! Ха-ха! Че делать-то будем?
– Валить отсюда надо. Чем быстрее, тем лучше. Эти джунгли – что наша глухая тайга. Не пропадем. Не с таких зон бегали. Я с парнями уже перетер, все согласились к дикарям идти. Но не к этим. Других найдем. Здесь местные нас за богов держат. Так что заживем по-царски! Я уже и стежку наметил, когда наверх поднимался, в башню. Завтра с ранья и двинем, пока сюда вертухаи не добрались…
– Сначала баб с собой возьмем! Я медичку хочу прихватить, она меня раньше отшила!
– На хрена тебе эти нужны? Других найдем!
– Нет. Наказать ее хочу!
– Ладно. С Земой и Шпырем за ней пойдешь. Будем вас ждать у правого дзота…
Утром, попрощавшись с Аксеновым и его семейством, отряд двинулся в сторону Серебряного ручья. К полудню вышли к висячему мосту через неглубокое ущелье, по дну которого текла неширокая, но быстрая речка – Серебряный ручей.
Иллайюк послал несколько воинов в крепость: известить Синчи Пума о прибытии виракочей и чтобы привели вьючных лам. Двуколки пришлось оставить на этой стороне, через мост их не переправить. Лошадей переводили по одной, с большими предосторожностями, чтобы, не дай бог, нога не провалилась сквозь настил моста, сделанный из сплетенных лиан, травы и веток. Иначе лошадь испугается, задергается и упадет с моста. Когда благополучно переправились, весь груз навьючили на лошадей и подошедших лам. Дальше все двигались только пешком.
Не успел последний боец перейти через мост, как к Климовичу подбежал радист.