— Ничего. Я поговорила с Любавой, пойду пока, помогу ей еду собрать.
— Хорошо, — кивнул я.
Она ушла. Я смотрел ей вслед, испытывая легкое удивление — оказывается, она не только со мной так легко сошлась. С Любавой вот тоже. Хотя Любава — баба простая, прямая и справедливая. С такими приятно общаться. А Роза — открытая и искренняя. С такими тоже приятно общаться. Так чего удивляться, что они нашли общий язык? Радоваться надо.
Из подъезда с бутылкой водки в одной руке и рюмкой — в другой, вышел Пилюля. Подошел к нам, долгим взглядом посмотрел на Четырехглазого, потом сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Давайте, мужики. По пять капель. Чтобы дорогу покойнику смазать.
Роль разливающего взял на себя Генаха. Будь это вино, вызвался бы Рамс. Но это была водка, и Кавалерист, приняв из рук Пилюли бутылку и стопку, налил и протянул стоящему справа от него Яну. Тот молча принял стакан, немного подержал его в руке и так же молча замахнул в себя. Литовец — человек неразговорчивый.
Генаха налил снова и протянул Рамсу, который стоял напротив Яна. Грузин что-то пробурчал себе под нос и выпил. Вслух произносить тоже ничего не стал. Я был третьим, и я тоже проглотил водку молча. Потом был сам Генаха, и он единственный сумел перед этим выдавить:
— Ну, чтоб дорога гладкой была.
Уж и не знаю, к чему это они про дорогу заладили. Я вообще не великий специалист по русским народным обрядам — как свадьбам, так и похоронам. Поэтому с облегчением вздохнул, когда из подъезда с сумками, набитыми едой, вышли Любава и Розочка, сопровождаемые двумя пацанятами. Потом оттуда высунулась толстая морда, очевидно, соседки, и пробасила:
— Мы пока стол накроем.
— Хорошо, — всхлипнула Любава, подошла к кабине и протянула сумки шоферу: — Положите пока. Здесь для кладбища — водка, закуска.
Шофер с деловым видом кивнул, взял пакеты и спрятался в кабину. Любава заозиралась. Потом снова всхлипнула:
— Пошли, что ли? Два часа.
Мы молча подняли гроб и понесли его к дороге. ГАЗ медленно ехал впереди. Выехав на трассу, он остановился, и мы, поставив гроб в кузов, возле памятника, помогли залезть Любаве и ребятишкам, затем отстали.
Квартала три машина ехала медленно, приноравливаясь к людскому шагу, но затем, когда впереди показалась армия пустых такси, увеличила скорость и начала отрываться.
— Черт! — выругался я. — Вы что, все на колесах?
— А как ты думал? — удивился Генаха.
— Предупреждать надо! Я свои у дома Четырехглазого оставил!
— Мы ж таксисты!
— Так вы, таксисты, водку жрали, как сапожники, я и подумал, что вы на автобусе каком, или еще чего! А ну, как милиция остановит?