Только вслух я по этому поводу ничего не сказал. До поры, до времени. Узнает, возгордится, вообще на обделанной кобыле не подъедешь. Вместо этого я задал вопрос, интересовавший меня в данную минуту неизмеримо больше:
— А к кому ты обращался со своим предложением?
— А кто там у вас всеми машинами командует?
Я снова задумался. Сказано было, не сказать, чтобы расплывчато, но туманно. Таких командиров в нашем третьем таксопарке было человек пять, начиная с Макареца и заканчивая директором. Чтобы не выглядеть совсем уж идиотом, я решил уточнить, и начал сверху:
— К директору, что ли?
— Нет, не с директором. Директора не было, — он собрал брови у переносицы, явно что-то припоминая. Потом просветлел лицом: — С завгаром!
— С Макарецом? — я удивленно вытаращил глаза. Вот ведь сволочь какая! Он носил на морде траур, когда нашли труп Четырехглазого, он нацепил презрительную мину, когда таксеры и механики объявили мне бойкот, и это после того, как, получается, сам и стал причиной его гибели, а через это — бойкота в мою сторону. Эх, выбраться бы из этого долбанного во все щели молочного комбината, я бы высосал Макарецу левый глаз и выплюнул туда, где пасутся вороны. Пусть клюют. Они глаза любят.
— Тебя это удивляет? — лениво спросил Камена.
— Не то слово, — буркнул я. — Выпустил бы ты меня отсюда, я бы ему Хиросиму с Нагасаками в усеченный отрезок времени и пространства устроил.
Камена усмехнулся и неожиданно удивил меня так, что мои зубы разошлись в разные стороны и я еще долго после этого не мог грызть семечки. Он сказал:
— А я тебя выпущу.
После минуты молчания, в течение которой я с горем пополам пришел в себя и обрел способность выбирать более или менее приличные выражения, добавил:
— С одним условием.
Я облегченно выдохнул:
— Ну, я так и знал, что в этом гешефте будет какая-то хохма. Что за условие?
Камена оценивающе посмотрел на меня, потом протянул руку к столу, заваленному бумагами и побарабанил по столешнице:
— А условие вот какое. Ты возвращаешься назад и рассказываешь своим парням о выгоде сотрудничества со мной. И постараешься их убедить.
— Они могут и не согласиться, — резонно возразил я. Даже при том, что совершенно не имел в виду передавать таксистам содержание этого разговора.
— Могут, — согласился он. — Тогда ты постараешься еще раз. В конце концов, в этом есть и твой прямой интерес.
— Чтобы я понимал — и ведь да, так нет! — я сокрушенно помотал головой. — Будь добр, объясни популярнее.
— За тоном следи, — одернул меня Камена. — Я тебе не кум, не сват и не брат. Но, раз ты просишь, поясню. Твой интерес в том, что раз в месяц ты будешь иметь свои пять процентов от суммы, получаемой мной. Думаю, это будет немало — за одну-единственную услугу. Убеди своих коллег — и деньги твои.