Дима подошел, встал рядом.
— Ну что, — спросил Максим, — какие выводы?
— Да никаких пока. Ощущения тягостные.
— Это точно.
Постояли.
— Слушай, — Максим повернулся к Диме, — давай-ка продумаем план действий. Начнем с цели: чего мы хотим?
— Понять, что здесь произошло.
— Так. И вот мы здесь. Что-то прояснилось?
— Нет.
— Так, — повторил Макс. — Следовательно?
Дима подумал. Пожал плечами неуверенно:
— Черт его знает. Метод тыка?.. Поговорить с кем-то, кто знает, слышал…
— Ага, — Максим оживился, — ну уже что-то! А знающих таких у нас — кто?
— Соседка? — догадался Дима. Максим кивнул. И добавил:
— Правда, к ней нужно подход искать.
Здесь оба сошлись в том, что женская психология — нечто такое, на чем сам черт ногу сломит. Дима оживился, чуть было не начались воспоминания, но спохватился вовремя, переключился на дело.
Дело, как всегда, оказалось проще и грубее теорий. Как реально подойти к объекту?.. Тут-то все умничанье свелось к тому, что надо позвонить в дверь, спросить хозяйку — а там что-нибудь придумаем.
— Ты знаешь, как ее зовут? — спросил Макс.
Дима с сожалением развел руками.
— М-да, — Полканов огляделся.
Нет, черт возьми, это не только впечатление, навеянное сумрачным прошлым! Что-то здесь есть тяжкое, страшное, скрытое за скудным безмолвием, за обманчивой пустотой!.. И это «что-то» затаилось, выжидает — и чем может обернуться выжидание?!
— Слушай, — решился Макс, — в общем-то есть еще одна тема…
Все просто: остаться здесь, в квартире на ночь и посмотреть, что будет. Логично?
Дима, выслушав, неопределенно поиграл бровями:
— Н-ну… резон есть. Только, сам понимаешь, не сейчас. Это же надо как-то подготовиться… Ладно, подумаем. Мысль здравая.
С тем они и вышли. Дима кивнул на дверь семьдесят второй:
— Звоним?
— Конечно, — сказал Макс.
Дима звякнул. Тихо. Подождали. Дима повторил — никого.
— Не судьба, — улыбнулся он, пошел вниз.
Потом Максим не раз вспоминал эти слова. Жизнь странная штука — самые важные истины в ней часто звучат мимоходом, да и сам сказавший иной раз даже не догадывается, каких глубин он коснулся.
3
Дима шел первым, Макс вторым.
На входной площадке, перед самой подъездной дверью была, как водится, тьма непроглядная. Дима споткнулся, чертыхнулся, зашарил руками…
А Максим, сроду не боявшийся темноты, вдруг пережил острый приступ…
Страха?
Черт знает. Страх-не страх, но острая, как нож, тревога — острее, чем там, наверху. И Макс с совершенно ясной, пугающей силой понял, что в той квартире с ним случилось нечто, изменившее ход его жизни. Он попал в западню, и пока может только бежать, бежать без оглядки, спасаясь от неведомого, чей почти неслышный злой бег едва уловим сзади напряженным слухом.