Много дней прошло с тех пор, как вдруг случилось, что какой-то вор похитил из царского дворца золото, жемчуга и прочие сокровища. Не знал никто, куда вор скрылся, и тогда велел царь привести Харишармана, прославившегося своим провидением. А когда привели, то сказал Харишарман, чтобы оттянуть время, что, мол, завтра утром скажет. Царь, однако, взял да и оставил его в покоях своих да еще и стражу к нему приставил.
Служила в царском дворце служанка, которую звали Джихва, что значит «язык», с помощью которой ее брат похитил все сокровища. Проходит она вечером мимо покоя, куда Харишармана заперли, и приложила ухо к двери, не услышит ли чего, не прознал ли он?! Харишарман же сидел там в одиночестве и вслух осуждал свой язык, наболтавший всякого о его, Харишармана, мудрости. «О, блудливый язык, что ты наделал? Погоди, негодник, вот уж тебе достанется!» Услыхала Джихва его причитания и решила: «Узнал про меня этот мудрец!» И, перепугавшись, тотчас же пробралась к нему, мнимому астрологу, и, повалившись в ноги, созналась: «Я и есть та самая Джихва, брахман, про которую ты проведал. Это я сокровища похитила. Унесла я их и спрятала в саду позади дворца в яме под гранатовым деревом. Спаси меня! Вот возьми золота сколько в руке поместится!» Сказал ей на это Харишарман с важностью: «Ступай! И без тебя мне известно, что было и что будет. Не выдам я тебя, раз ты просишь о защите. А то золото, что в руке держишь, потом мне отдашь». Ответила она на это: «Пусть так и будет!» - и тотчас же ушла. Харишарман же с удивлением подумал: «Вот ведь как судьба легко может поправить непоправимое. Всю надежду я потерял, здесь сидючи, но вернулась надежда и несомненно все кончится благополучно. Ругал я свой болтливый язык, а тут сама болтливая Джихва, воровка, явилась. Смотри-ка, перепугавшись, сама себя разоблачила грешница!» Так-то он в радости и в размышлениях о случившемся провел остаток ночи.
Утром же снова он всякие черточки безо всякого смысла чертил, а потом повел царя в сад и выкопал спрятанное сокровище и сказал, что вор сбежал, унеся с собою часть украденного. Царь же на радостях собрался отдать ему в награду несколько деревень. Тогда один из министров сказал ему на ухо: «Тут что-то неладно, божественный! Невозможно человеку достичь такой проницательности без помощи шастр. Уж не в сговоре ли он с вором? Это обычные плутовские уловки. Следовало бы нам Харишармана испытать каким-нибудь другим способом». Велел тогда раджа принести другой горшок и положить в него лягушку и посмотреть, чтобы хорошенько был закрыт. Когда же принесли горшок, то спросил раджа Харишармана: «Если ты, брахман, скажешь, что в этом горшке находится, то сегодня же я устрою для тебя такое великое жертвоприношение, какого еще не бывало!» Когда услышал Харишарман от царя такой вопрос, подумал он, что вот и гибель его пришла, и вспомнил, словно творец ему подсказал, как, когда он был еще младенцем, отец играл с ним и ласково называл его лягушонком, и в отчаянии Харишарман проговорил: «Вот, лягушонок, не ждал ты, не гадал, что в горшок попадешь!» При этих словах все стали говорить: «Вот великий мудрец! Узнал он, что в горшке лягушка сидит». И радовались все родственники и все, кто был при этом, а царь, обрадовавшись и посчитав, что его слова рождены действительным знанием, пожаловал Харишарману много деревень, золотой зонт, слонов, и коней, и прочее. В один миг Харишарман стал равным вассальному князю. Так-то вот судьба сама помогает тем, кто вершит добрые дела. Так-то судьба, царь, и твою дочь Теджасвати привела к достойному Сомадатте и отвратила от недостойного». Выслушав от министра эту историю, отдал раджа свою дочь, подобную самой Лакшми, Богине счастья, царевичу Сомадатте. Сомадатта же, взяв войско, данное ему тестем, одолел врагов, вернулся в свое царство и счастливо жил с женой.