— Ну, что поделать, — сказал Мазур. — Это как-никак посольство, а не портовый кабак. Газеты читаете? Радио слушаете? Телевизор смотрите?
— Еще как, — сказал бельгиец. — Нужно же понять, что творится в стране, и не пора ли отсюда уматывать к чертовой матери на каком-нибудь корабле, что ли. Старый работодатель давно уже сидит в краале Большого Лунного Бегемота, а новых что-то не предвидится. Пожалуй что, двинем мы в порт, благо в городе спокойно. — Он посмотрел настороженно: — Вы ведь нас выпустите?
— Никоим образом, — сказал Мазур, ухмыляясь. — Если вы сейчас смоетесь, получится дезертирство. Ясно? В общем, ситуация такова, Леон: группу нашу никто не распускал, мы все по-прежнему числимся на службе, нам даже обещают повысить жалованье и сделать еще что-то приятное. Так что служба продолжается.
— Ах, вот оно что… — протянул бельгиец. — То-то я и смотрю: порядок, как в женском монастыре, ни пальбы, ни суеты… Значит, они решили продолжать как ни в чем не бывало? Только вместо Папы короновать Принцессу?
— Быстро соображаете, — покачал головой Мазур. — Впрочем, если учесть, сколько лет в Африке живете…
— Да не так уж и трудно догадаться, — пожал плечами Леон. — Довольно выгодный для всех вариант. Значит, она будет королевой, а вы… — он посмотрел на Мазура без тени насмешки, с откровенной завистью. — Да уж, вытянули вы себе счастливый билетик, Сирил, тут и говорить нечего…
«Дурак ты, ваше благородие, — подумал Мазур. — Одно слово: продукт буржуазного образа жизни…»
— Что думаете по этому поводу? — спросил он.
— А ничего, — спокойно ответил Леон. — Служба продолжается и жалованье повысят, вот и отлично. Королев я еще в жизни не охранял, но чувствую, ничего нового не предвидится. Все то же самое. Сведения у вас точные?
— Лавута, — кратко ответил Мазур.
— Ну, это серьезно… Когда дело двинется?
— Вот этого не знаю, — сказал Мазур. — Но, по некоторым наблюдениям, в самом скором времени. Так что подтяните свое воинство, мы по-прежнему в рядах и под знаменами…
Он кивнул, повернулся и зашагал прочь, ощущая при этом некую азартную приподнятость, игру крови в жилах: самое томительное для военного в такой вот ситуации — сидеть пнем болотным, не получая ни приказов, ни разъяснения обстановки. Теперь это кончилось, настала полная определенность, сами собой включились некие механизмы, и кое-какие системы заработали в автоматическом режиме…
…Натали, разумеется, устроили лучше всех, по высшему разряду, как только Мазур шепнул послу, кто она такая — в тех самых апартаментах для высоких гостей. Правда она, чуточку оклемавшись (и отнюдь не чуточку выпив), стала крутить носом, капризничать и ныть, что уж ее-то могли бы устроить и получше, не в этом, как она выразилась, «номере дешевого отеля у площади Вожирар». Мазур с некоторым злорадством сообщил ей, что это и есть самое комфортабельное помещение в посольстве, и ничего тут не поделаешь. Она еще немного поворчала, но успокоилась после очередного фужера неплохого коньяка из запасов посла и кое-чего еще.