— Сегодня я проходил мимо школы, из которой тебя вытурили, — говорит Тревор.
— Епископальной ирландской?
— Вот-вот. Она выглядит уж чересчур католической. От нее даже пахнет католичеством.
— Разумеется. Раз это католическая школа. Как еще она должна выглядеть и пахнуть?
— И ты до сих пор веришь во всю эту католическую чушь?
— Да, я верю во всю эту католическую чушь.
— И думаешь, что попадешь в рай? Или куда-нибудь недалеко от рая? Думаешь так?
— Вроде того.
— Бедняга! Как тебе задурили голову. — Тревор долго молчит, потом глубоко вздыхает. — Я должен тебе кое-что сказать, Жаба. Понимаю, что должен, но никак не могу решиться.
— Так скажи.
— Не могу, — тихо говорит Тревор. — Это слишком ужасно.
— Ужасно? — переспрашиваю я. — Сильно сказано.
— Ужасно — это мягко сказано.
— Говори, — киваю я, и у меня холодеет сердце.
Он делает глоток, потом начинает рассказ о том, как несколько дней назад, почувствовав в себе достаточно сил, он начал разбирать свои вещи, в том числе большой чемодан и коробки, переданные Анной Коул. Он наткнулся на пачку порнокассет — их я когда-то нашел в родительском доме, в дальнем углу кладовки. Я подумал, что кассеты забыл один из жильцов моего отца, которому тот сдавал комнату в холостяцкие времена, и отослал их Тревору. И вот теперь, располагая избытком свободного времени, Тревор решил внимательней с ними ознакомиться.
— Мне всегда нравилось порно с геями. Когда ты прислал мне эту коллекцию, меня больше всего удивило, как давно сделаны видеозаписи, в допотопные времена. Качество — ниже всякой критики. Изображение с дефектами, блеклое, размытое. Многие записи сделаны в домашних условиях. Так что низкое качество вполне простительно — это были первые энтузиасты, работали в непростое время.
— Рад, что ты получил удовольствие, — холодно говорю я. — Зачем ты мне это рассказываешь?
— В чемодане я нашел черный ящик, — вздохнув, продолжает Тревор. — Старый ящик для инструментов, очень прочный. В Сан-Франциско я не смог его открыть, да особенно и не старался. Но теперь, когда разбирал свои земные пожитки, меня одолело любопытство, и я проявил упорство — отстрелил замок твоим пистолетом. Вообще-то я не понимаю, зачем людям оружие. Я противник всякого оружия.
— Между прочим, я купил пистолет из-за твоего чокнутого папочки, — напоминаю я ему.
— Ах да, этот старый придурок. Тогда странно, почему ты не купил пистолет и мне. Ну ладно. — Тревор снова вздыхает. — Итак, я отстрелил замок. В коробке оказался личный архив. Домашнее видео. Да-да, старое домашнее видео. Я просмотрел эти записи и сделал открытие. Чудовищное открытие.