Я выпроводила их и стала ждать.
Наступила ночь. Карлион в школе. В Довер-Хаус со мной была только Дейзи. Я ничего ей не сказала, потому что не хотела пугать. Она спала в своей комнате.
Я села у окна. Ночь была безлунной, но морозной, и звезды ярко сверкали на небе. Внезапно мне показалось, что среди каменных фигур мелькнула какая-то тень. А что это за странный звук? Опустилось окно? Скрипнула щеколда на двери?
Почему я так радуюсь? Я заперла двери, как всегда, но никаких особых мер предосторожности не предпринимала. Знает ли он, где меня найти? Когда его увезли отсюда, я уже жила в Довер-Хаус. И по-прежнему живу здесь.
Сможет ли Рубен пробраться в дом? Услышу ли я крадущиеся шаги за дверью и этот внезапный зловещий смех? Я до сих пор слышала его. Слышала во снах. Порой я видела, как его руки тянутся к моему горлу. Иногда по ночам я восклицала: «Почему Ким пришел и спас меня? Лучше бы он оставил меня там умирать!»
Именно поэтому я и сидела здесь сейчас — напуганная и обрадованная одновременно. Мне хотелось выяснить для себя самой, хотелось понять, довольна ли я тем, что осталась жива.
Я представляла себе лицо этого человека, его глаза, безумную улыбку. Я знала, что он убежал, чтобы прийти за мной. Рубен был болен — ужасно болен, душевно болен. Ким был прав, когда говорил, что такие люди весьма изобретательны. Но когда он придет за мной, я буду знать. Он убьет меня; возможно, спрячет где-нибудь, чтобы позже замуровать в стену. Я знаю, Рубен верит в то, что должен это сделать.
Я буду замурована, как седьмая дева! Я уже долгие годы оторвана от всего хорошего, что есть в жизни. Солнце меня не греет, и жизнь моя мертва.
Что это? Я подошла к окну и заметила темную фигуру в сумраке садовой изгороди. В горле моментально пересохло, и когда я попыталась крикнуть, не смогла издать ни звука.
Там, внизу, стоял Рубен. Он пришел за мной, как и обещал. Конечно, пришел. Разве он не для этого сбежал из Бодмина? Ему нужно было закончить работу, для этого он и пришел.
За те несколько секунд, что я стояла у окна, раздумывая, куда бежать и что делать, былое всплыло в памяти так ярко, словно мне довелось пережить все заново. Ужас, который охватил меня в доме бабушки, когда я осталась наедине с Рубеном; смятение после того, как я очнулась на холодном ночном ветру; паника, когда меня замуровали в стене и я очутилась лицом к лицу со смертью.
Именно в этот момент я вдруг поняла, что не хочу умирать. Больше всего на свете я хочу жить!
А Рубен стоял внизу и собирался убить меня. Темная фигура исчезла за изгородью, и я поняла, что он приблизился к дому.