Ты наверняка знаешь, что я женат и у меня четверо детей, все это есть на сайте. Я бухгалтер, и это ты тоже знаешь. Если все эти сведения кажутся тебе скудными, то это потому, что я только их решил сделать достоянием гласности. Это стороны моей жизни, которых я меньше всего стыжусь.
Так почему я колебался и не отвечал тебе? Мы оба одного возраста и, полагаю, оба уже покопались в душе, чем, я думаю, занимается всякий человек, когда ему перевалит за сорок. Ты начинаешь бояться старости, лишнего веса, седых волос (ну нет, только не ты!) и поэтому оглядываешься на прошлое. Так гораздо безопаснее!
Но тебе не удастся вспомнить меня, не воскресив воспоминаний о себе и о нас. Если откровенно, Крис, то когда я смотрю назад, прожитое пугает меня. Мне оно не нравится. Да что в нем толку! Назад не вернуться. Так зачем же тратить часы или годы на то, чтобы сокрушаться, насколько лучше сложилась бы наша жизнь, если бы мы были вместе.
Это не имеет смысла. Наша жизнь такая, какая она есть. Я доволен своей. Мне жаль, что твоя не сложилась. И не забывай, что ты сама сделала выбор.
Всего доброго.
Грэм
Он понимал, что письмо может показаться напыщенным и даже обидным, но тщательно все продумал. Ему не хотелось продолжать общение, однако под прошлым он не подводил черту. У него был соблазн возобновить отношения, как Тим, просто чтобы еще раз встретиться. Ему сейчас очень хотелось поговорить с Кристиной. Но здравый смысл удержал его от этой глупости.
«Нет, я поступил правильно, — сказал он про себя. — А теперь сотру ее адрес, чтобы у меня больше не возникало соблазна снова связаться с ней».
Однако это было сильнее его.
Тесс шла по супермаркету с калькулятором. Она прикинула, что не должна тратить на бакалею больше пятидесяти фунтов в неделю, но поскольку не знала, что сколько стоит, ей приходилось считать на ходу.
Она бросала продукты в тележку и думала, что очень скромничает, пока не сосчитала все и не убедилась, что уже набрала товаров на пятьдесят три фунта сорок девять пенсов, а ведь еще не добралась до сыра.
— Черт!
— Я тоже иногда разговариваю сам с собой. Но не с неодушевленными предметами — так далеко я еще не заходил.
Тесс обернулась и увидела учителя, с которым недавно познакомилась. Она покраснела оттого, что мужчина снова застал ее в унизительной ситуации.
— Джерри Ньютон!
— Я потрясен, — сказал он. — Вот уж не думал, что вы могли запомнить мое имя в том состоянии, в каком были сегодня утром.
— У меня отличная память. — (Интересно, до какой степени можно краснеть, чтобы не лопнули сосуды?) — И потом, я пытаюсь доказать, что у меня еще не совсем отшибло память.