«Живьем хотят забрать, — разгадав намерения налетчиков, подумал Лунев. — Ну, что ж. Пытайтесь, пробуйте. А что касается Лунева, он останется верен своей тактике. Он будет лежать в выемке и ждать, когда кто-либо из них высунется, а остальное доделает верная советская пуля».
Один из охотников немного приподнялся. В прорези саней что-то мелькнуло. Лунев нажал курок.
Когда сани отъехали, он увидел на льду человека, уткнувшегося лицом вниз. Налетчик лежал в непринужденной позе, трудно было поверить, что это убитый. Казалось, черный охотник, толкая сани, заметил что-то интересное подо льдом и теперь поглощен причудливыми видениями озерного дна.
Лунев не видел лиц своих врагов. Сани медленно, со скрипом двигались на него. Будто сани сами, точно заколдованные, ползли, чтобы раздавить, растоптать его.
Проклятые! Они могли вывести из душевного равновесия даже опытного пограничника. А Лунев жил на заставе около года и еще ни разу не бывал в такого рода переделках.
Иногда у Лунева появлялось желание покончить с черными охотниками одним ударом: подняться и перестрелять налетчиков, как бешеных собак.
И другое лезло в голову: смотри, Лунев, как бы они с тобой скорее не разделались! Держись за свою лунку, за свой ледяной окоп. Осторожность, выдержка и спокойствие!
Нельзя было отступать. Отступать сейчас никому нельзя было. Поднимись Лунев — налетчики взяли бы его на мушку; оторвись от саней кто-нибудь из них — не дал бы маху и Лунев.
Боец и не думал об отступлении. Он находился на своей территории и должен продержаться. Его пост был от заставы в пяти километрах, рыбаки доберутся до заставы не раньше как за полчаса, пять минут на сборы, полчаса на дорогу пограничникам. Раньше часа помощь не может прийти. Будь немного потише и ветер другой, на заставе давно услышали бы стрельбу. Как нагрех ветер дул с советской стороны, относя эхо выстрелов на землю соседей.
Была минута, когда захлестанный снегом Лунев напрасно силился хоть что-нибудь увидеть, — озеро, сани, налетчики потонули в крутящейся снежной мгле.
Влево от него мелькнуло что-то серое, мелькнуло и исчезло. Лунев сделал наугад один за другим три выстрела.
Когда ветер улегся, Лунев увидел сани по левую от себя сторону. И странное дело: сани не ползли, а стояли неподвижно, заиндевевшие от мороза, в двухстах метрах от него.
«Неужели уложил гадов?» Лунев хотел подняться, чтобы убедиться, так ли это, но тут сани снова поползли на него.
На льду остался еще один человек в коротком черном полушубке. Шапка-финка валялась в стороне. Человек лежал на спине, раскинув руки. Это был четвертый сбитый Луневым охотник.