— Займемся, однако, тревожными афганскими проблемами, — сказал он и вопросительно обернулся к статс-секретарю по делам Индии.
Виконт Крэнбрук зачитал длинную депешу лорда Литтона. Вице-король подтверждал известие о русской миссии в Кабуле и запрашивал инструкции.
— Если мы не предпримем быстрых и энергичных действий, трудно будет предвидеть последствия, какие вызовет по всей Индии сообщение о появлении в соседней стране наших соперников, — резюмировал виконт. И после краткой паузы добавил:
— К тому же история нам не простит, если мы не воспользуемся ниспосланными провидением обстоятельствами, чтобы избавиться от Шер Али-хана. Или, по крайней мере, не наденем на него достаточно надежную смирительную рубашку…
— Значит, надо сделать что-то особенное! — воскликнул герцог Ричмонд. — Что же мы предпримем?
Все улыбнулись: герцог неизменно стремился продемонстрировать свою энергию и активность, но за всю бытность членом правительства ни разу не внес какого-либо существенного предложения.
Такие предложения — особенно в связи с международными проблемами — обычно исходили от маркиза Солсбери. Теперь же их следовало ожидать с тем большей вероятностью, что Солсбери, предшественник Крэнбрука на посту вершителя индийских дел, был в них достаточно компетентен. И действительно, у него был уже готов план действий.
— Надо поручить барону Литтону категорически потребовать от эмира незамедлительного принятия нашего посольства, — начал маркиз. — И любой ценой добиться его допуска в Кабул. Не исключено, что кратчайший путь через Хайберский проход окажется опасным из-за враждебности к нам местных племен. Трудности несколько уменьшатся, если направить британских представителей через Кандагар. Есть сведения, хотя и не очень надежные, что его жители расположены более дружелюбно к соседям-англичанам в Индии.
Слова Солсбери не вызвали возражений.
— Итак, решено! Отправляем к эмиру авторитетную миссию, — подвел итоги обсуждения премьер-министр. — И следует позаботиться, чтобы ее эскорт соответствовал величию и мощи империи.
* * *
Между тем Каваньяри не тратил времени даром. Не было буквально ни одной военной экспедиции против пограничных афганских племен, в которой он бы не принял самого активного участия: во второй половине 1877 года — «экспедиция Джоваки», в феврале 1878 года — «экспедиция Сапири», в марте — «экспедиция Шакат» и сразу же за ней — поход против племени утманхель. И так далее.
Однако непосредственно в боевых операциях комиссар участвовал редко. Он терпеливо и настойчиво отыскивал нужных ему людей, уединялся с ними в укромных местах и что-то долго и настойчиво втолковывал им. Удалось ему наладить связи и с некоторыми излишне корыстолюбивыми вождями, старшинами, маликами.