Кенсингтона и Челси, каждый этаж был поделен на две или три квартиры. Число занятых квартир постоянно менялось. По какой-то причине на данный момент здание практически пустовало.
Петра дошла до конца прохода, за которым начинался палисадник. В своей вечной борьбе за свет и воздух трава вымахала такая высокая, что заслоняла собой стену на другой стороне сада. Отойдя на несколько шагов назад, Петра остановилась у двери примерно посередине прохода и дернула ручку. Дверь была заперта, но прилегала к косяку неплотно. Деревянная дверная рама оказалась насквозь прогнившей. Отступив на шаг, Петра с размаха пнула ее ногой. Раздался треск дерева, полетели щепки, щелкнул замок. Надавив плечом, она заставила дверь открыться. В нос тотчас ударила мерзкая вонь. Петра поморщилась. Казалось, что в этом безвоздушном пространстве кто-то умер и успел разложиться. Она выждала несколько секунд, давая глазам время приспособиться к темноте. Это оказалась кладовая. В одном углу были свалены изъеденные жучком стулья. В другом сиротливо притулился велосипед с одним колесом и без цепи. Остальное пространство занимали пустые картонные коробки из-под телевизоров «Хитачи». Дверь кладовки вела в коридор, соединявший два основных помещения «Англо-египетской грузовой компании».
Комната в передней части здания служила офисом: пара письменных столов, полдесятка пластиковых стульев, два древних компьютера, календари на стенах и три доски объявлений, увешанные листками бумаги, в основном на арабском. Сбоку комнаты располагалась крошечная уборная, а по другую сторону – такая же крошечная кухня. Петра около получаса просматривала офисную документацию, но, так и не найдя ничего интересного, переключила внимание на заднюю комнату. Бо́льшая часть товаров, проходивших через руки компании, никогда не оказывались на Эрлс-Корт. Они томились на складах аэропортов и доков, дожидаясь, когда их морем или по воздуху отправят на другие склады в других аэропортах или доках. Петра знала, что Исмаил Кадик пользовался услугами компании для доставки своих футболок из Каира в Лондон. Но были и более мелкие партии грузов. Некоторые из них хранились во второй комнате, некогда служившей гостиной. У дальней стены стоял старый диван, на который, чтобы освободить место, поставили два кресла.
Некоторые коробки были вскрыты, другие – запечатаны, но почти на всех имелись ярлыки с наименованием товара и информацией о перевозке. Надо сказать, это была весьма странная коллекция: сто упаковок сигарет «Уинфилд», небольшая коробка, внутри которой лежали двадцать штук дешевых наручных часов «Касио», ящик греческого оливкового масла, два ящика пустых трехчасовых видеокассет, коробка с кашемировыми свитерами, пять ящиков кока-колы, двадцать пар кроссовок «Найк», два ящика с бутылочками жидкости для чистки контактных линз, три черных пластиковых пакета для мусора, туго набитых джинсами «Ливайс», четыреста зажигалок «Бик», ящик виски «Гленливет», оптовая партия батареек «Дюраселл», пятнадцать сумочек «Гуччи», две тысячи презервативов и один телевизор марки «Бэнг энд Олуфсен».