– Если только ты не сможешь придумать что-то более личное.
Грант нахмурился:
– Что?
Она видела, как туман алкоголя застилает его взгляд.
– Ну, так что тебе нужно?
– Полный… это… сервис…
– Это за восемьдесят.
– Идет. – Он кивнул и покачнулся всем телом. – Секс?
– Может, решим денежный вопрос прямо сейчас?
– Позже.
– А по-моему, лучше прямо сейчас.
– Половина сейчас, половина после, идет?
– Нет. Всё сразу. Прямо сейчас. Так будет лучше.
Он приоткрыл рот, как будто собрался возразить, но не издал ни звука. Затем сунул руку в карман и, вытащив пригоршню пятерок и десяток, шагнул ближе. Стефани поморщилась – от него за милю мерзко разило алкоголем и по́том. Толстыми розовыми пальцами он перебрал замусоленные банкноты и протянул их ей.
Она быстро пересчитала их:
– Здесь всего семьдесят.
– Это все, что у меня есть.
– Для секса мало. Может, тебе нравится что-то еще?
Грант глупо осклабился.
– Да ладно тебе, – пробормотал он, едва ворочая языком. – Подумаешь, каких-то десять фунтов. Всего-то…
– Да, знаю. Десять фунтов. Которых не хватает.
– У меня день рождения в субботу.
Стефани уже чувствовала, как в ней закипает раздражение, как оно рвется наружу, отчего кровь приливает к коже.
– Вот тогда и приходи. И убедись, что захватил с собой бумажник.
Ее тон, похоже, мгновенно отрезвил его. Он выпрямился.
– Что я получу за семьдесят?
Его слова эхом повторились в ее голове. Что я получу за семьдесят? Вопрос этот не был для нее в новинку, равно как и презрение в голосе. И все же Стефани подозревала, что такой момент когда-нибудь наступит. Вот уже несколько дней она знала, что что-то не так, но отказывалась это признать. Сначала пыталась не обращать на это внимания, убеждая себя, что это ей лишь кажется. Позже, ощутив, как язва беспокойства разъедает ее изнутри, пыталась бороться с ним силой разума. Когда же ее попытки провалились, попыталась уничтожить его химически.
Грант не имел к этому ни малейшего отношения. На его месте мог быть кто угодно. Что я получу за семьдесят?
– Ничего.
Грант оторопел:
– Как это?
– Извини, но ничего.
– Ты сама сказала, что берешь от тридцати до восьмидесяти. Так что я получу за семьдесят?
– Ты не понимаешь. Я ничего не намерена делать. Ни за семьдесят. Ни за восемьдесят, ни за сто восемьдесят. – Она сунула ему деньги назад. – На, забирай.
Грант оттолкнул ее руку, и банкноты разлетелись по всему полу.
– Мне это не нужно. Я хочу…
– Я знаю, чего ты хочешь. Но ты этого не получишь.
Он шагнул к ней. Этого было достаточно. Правая рука Стефани уже потянулась назад и нащупала то, что, как она знала, там находится. На столе, рядом с вазой с презервативами, стоит пустая бутылка из-под шампанского, из горлышка которой торчит огарок свечи, а бока заплыли потеками застывшего воска.