Петра. Где она?
В том хаосе, который последовал за окончанием штурма самолета, Петра проскользнула сквозь сети и исчезла. Александер отлично понимал: для человека с такой подготовкой, как у нее, сделать это было проще простого. После Мальты она не объявилась ни под одной из известных ему масок; с банковских счетов, открытых на их имена, не было снято ни цента. Из чего Александер был вынужден заключить, что теперь у нее имеется, по крайней мере, одна собственная маска, никак не связанная с Маджента-Хаус.
Раздался стук в дверь. Вошла Рози.
– Он готов? – спросил Александер.
– Да, сэр. Ждет внизу. Но у меня еще кое-что.
– Что именно?
– Я только что получила подтверждение, что позавчера она была в Цюрихе. В «Банке Анри Лодера». Вышла оттуда в половину четвертого дня.
Номерной счет был открыт специально с той целью, чтобы на него поступали платежи от Серра. Это не был личный счет Петры.
– Значит, она с Мальты улетела в Цюрих, – произнес Александер. – Нам также известно, что вчера вечером она была в Париже. Но что нам известно о ней сегодня утром?
– Сэр, деньги полностью сняты со счета.
– Что?
– Деньги за устранение Леона Гилера. Их больше нет. Она закрыла счет и вышла из банка, перекинув через плечо сумку с наличностью.
Кровь отлила от лица Александера.
– С миллионом долларов?
– На самом деле там было даже больше. Она также уже получила первый транш из пятисот тысяч за угон самолета. За минусом вычетов, это примерно миллион и восемьдесят тысяч.
* * *
Александер налил себе из кофейника чашку кофе. Комната была небольшой, без окон. В ее центре стоял круглый стол, а вокруг него – шесть обтянутых кожей вращающихся стульев. Крошечные лампочки с вольфрамовой нитью, установленные на потолке, отбрасывали вниз десяток конусов света. Стены были серые. Так же, как и ковер на полу.
– Извините, что пригласил вас сюда в такой час.
– Мне неинтересны ваши извинения, – ответил Фрэнк Уайт.
– Тогда давайте сразу перейдем к делу. Эта женщина – Марина Гауденци – у вас с ней был роман.
– Верно. Был.
– Уверен, что это очень удобно. В том смысле, что вы жили с ней в одном доме.
– Вы это к чему?
– К тому, что вам было поручено держать ее в поле зрения. А не спать с ней.
Сложив на груди руки, Фрэнк молча откинулся на спинку стула.
– Что случилось? – потребовал Александер.
– Послушайте, если вам было нужно, чтобы за ней кто-то следил, почему вы не поселили ее где-то еще? Почему именно в моем доме? При этом ни разу не сказали мне, что, собственно, я должен подмечать.
– Мне это казалось очевидным.
– Но только не мне. В нашу с вами договоренность это не входило. Или вы забыли? Да, когда-то, бывая за границей, я изредка оказывал вам услуги, если наши с вами сферы интересов пересекались. Я продавал крохи информации, встречался, не привлекая к себе внимания, с нужными людьми, смотрел в оба, когда речь шла о политически чувствительных областях, в которых мы оба работали. Но дальше этого дело не шло. Вы знаете это не хуже, чем я. Так что не пытайтесь переписать правила. Тем более что делать это уже поздно.