Волкодав был уже в нескольких метрах от них, когда до его сознания дошло, что он без ботинка. Ошеломленный, он тупо посмотрел себе на ноги — и сна как не бывало! Таксистов он принципиально не замечал, их хохот его не касался. Он с грациозностью медведя запрыгал к машине, добрался до ботинка, с ходу сунул в него ногу и, не завязывая шнурка, двинул к мосту. Пробегая мимо скорчившегося от смеха Ильи, замахнулся на него:
— Нашел время!
Щупленький белобрысый Илья и не пытался увернуться — знал он, что Волкодав не пустит в ход свой огромный кулачище. Рядом они выглядели, как выходцы с разных планет: здоровый, грузный Волкодав и низкорослый, тощий Илья. Они вечно подтрунивали друг над другом, пускали анекдоты, порой весьма обидные, но всем было ясно, что им и недели не выдержать одному без другого.
— Айда, Майрам, за «королями», — махнул рукой Волкодав.
— Газуй сам, — отказался Майрам, — порыбачу я…
— На бобах останешься, — укоризненно покачал тот головой, и его ботинки застучали по ступенькам моста…
Илья совладел со смехом, с завистью сказал:
— Как он, а?! Мне бы такое чутье. Прикажет себе: проснуться тогда-то — и точно в срок глаза открывает. А до этого ни за что! Хоть бомбу бросай! «Пожар!» кричали? Кричали! «Авария», даже «ГАИ!» Ничего не берет! — он хлопнул Майрама по козырьку фуражки. — А ты хотел спичкой…. — и заторопился: — Пошли на перрон! Ну, что твоя удочка? От силы одного словишь.
Майрам не побежал вместе с таксистами навстречу пассажирам. Волкодав и его учил ловить «королей» на перроне, тыкаясь то в одну кучку людей, то в другую, звонко предлагая свои услуги. Сноровка у него подкреплялась настырностью, нагловатой убежденностью, что в душе каждому человеку хочется прокатиться на такси, надо его только слегка подтолкнуть. Настоящее имя Волкодава — Савкудз, но его забыли. Кличка так и прилипла к нему. Как-то даже Николай Николаевич Стуков — начальник автотранспортной колонны, — выступая перед коллективом, провозгласил: «Каждый из вас должен брать пример с нашего передовика, товарища Волкодава!» А Волкодав и не обижался, шутливо твердя: «Савкудз в переводе с осетинского означает черная собака. Так что какая разница: Савкудз или Волкодав».
Но настоящую славу Волкодаву добыл Илья, открывший в нем способность спать во всякой обстановке, а главное по какому-то неведомому внутреннему сигналу просыпаться точно в нужный момент. Волкодав сам спокойно принимал все ахи и охи, но Илья гордился талантом друга бурно и восторженно и демонстрировал его любому: и знакомому, и случайному прохожему.