– Саныч! Гони со светомузыкой!
И снова сел, постаравшись оказаться подальше от Лили.
Что было дальше, она почти не запомнила. Живот заполнился болью, в глазах потемнело. В памяти отложилась только дикая тряска – старенькая «Газель» летела во весь опор по ухабам и «лежачим полицейским», через трамвайные пути.
– Что с ней? – услышала она, когда пелена боли, раздиравшей внутренности, немного развеялась. – Что за пожар?
– Да не знаю я! – Голос врача «Скорой» сорвался на фальцет. – Сам смотри!
Ей задрали платье.
– Т-т-вою дивизию!
Боль снова усилилась, и Лиля провалилась в багровую тьму…
Дежурный врач стянул резиновые перчатки, бросил их в корзину и замер, опершись на раковину.
Что за чертовщина произошла сегодня? Когда привезли эту тетку, он готов был поклясться, что ее заживо жрут змеи. Твою мать, да он их собственными глазами видел под кожей!
Надо было кесарить, и кесарить срочно, но Андрей никак не мог решиться. Черт, он хотел жить! На кого эти твари кинулись бы, когда он вскрыл брюшную стенку? То-то и оно…
А потом вбежала молоденькая практикантка Наташка и закричала, что тетка умерла, а змеи исчезли. Андрей, конечно, не поверил. И оказался не прав.
Никаких змей. Ни единой.
Затаились?
Андрей промял живот, но откликнулся только ребенок. И тогда он взялся за скальпель.
Пацана, конечно, спасли – времени-то прошло всего ничего. Но когда Андрей достал плаценту и заглянул внутрь…
– Фарш! – тоненько захихикала Наташка. – Фарш! Фарш! Фарш!
Первое время на нее даже пощечины не действовали.
…Одно хорошо, снова подумал Андрей. Пацана даже не покусали. Зато сам кого хочешь покусает. Вон, четыре зуба уже есть.
Александр Подольский. Метео
От холода была только одна польза – труп не вонял. Ноги мертвеца торчали из-под заляпанной маслом простыни и подергивались на ухабах. Рукоятка ножа холмиком топорщилась из-под белой материи, точно дикое, но симпатичное привидение. Крови почти не было.
Печка в салоне сдохла часа два назад, и теперь морозные узоры на окнах «буханки» срастались в одну большую льдину. Машина ползла сквозь густую ночь, фары высвечивали лишь снег да кусок дороги. Мельник сидел у перегородки и ловил теплый воздух из кабины. Там печка кочегарила на полную мощность, но Оля все равно дрожала. Немудрено, в осенних-то сапожках. Зима выдалась настолько теплой, что даже шапку в поездку брать не хотелось, но погода в очередной раз проявила чувство юмора. В Казахстане горе-путешественников встретил совсем другой климат.
– Ни хера не видно, – выругался Саня. – Ну и куда тут рулить?
– Твоя же идея ночью ехать, – напомнил Мельник, – вот и думай.