— Как мило с твоей стороны почтить нас своим присутствием, Аннабел! — ехидно прошипела Бланш. Она с самого начала невзлюбила золовку, и как та ни старалась угодить, ничего не помогало. Томас лишь однажды в жизни защитил Аннабел, объявив молодой жене, что не позволит выкинуть на улицу его тринадцатилетнюю сестру. С тех пор Аннабел предоставлялось обороняться самостоятельно. Много лет она пыталась убедить Бланш, что та приняла мудрое решение, согласившись оставить ее. Однако в последнее время Аннабел с трудом мирилась со своим положением.
Бланш повернулась к мужу, поспешно спрятавшемуся за газетой.
— Томас, спроси свою сестру, где она пропадала весь день.
— Где ты была, Аннабел?
Милый братец Томас даже газету не опустил. «Дейли файненшл реджистер». Скучнее издания Аннабел не читала. И учитывая собравшееся в гостиной общество, Аннабел не винила его за то, что прикрывается газетой.
— Я весь день занималась благотворительностью, — ответила Аннабел своей обычной отговоркой. — И навещала друзей, — добавила она на тот случай, если они видели экипаж Найтли и спросят о нем.
Ее семья ничего не знала о «Дорогой Аннабел». Свифты не читали «Лондон уикли». Должно быть, единственные в Лондоне, кому это в голову не приходило. Тем лучше для Аннабел.
Родные были уверены, что она посвящает много времени благотворительным мероприятиям и комитетам, чем объяснялось ее отсутствие по средам и дружба с другими Пишущими Девицами, титулы которых она предпочитала не упоминать.
«Лондон уикли» и Пишущие Девицы были ее тайной жизнью. Единственным, что принадлежало ей одной. Ну… не считая бесстыдных шелковых панталон — она заказала несколько пар — и двух модных платьев.
— Лично я уверена, что благотворительность начинается дома, — сухо заметила Бланш. — Кстати, кухарка вполне могла что-то оставить тебе на ужин. Но наверняка слишком расстроилась, не получив сегодня вечером помощи от тебя. Пойди посмотри сама.
— Ты слишком добра, Бланш, — похвалила подругу миссис Андервуд, и обе курицы заквохтали, восхищаясь собственным великодушием. Но Аннабел была в слишком хорошем настроении, чтобы нахмуриться или фыркнуть, или каким-то иным образом выразить свое отношение к гарпиям.
Ужинать? Она жила любовью, и только любовью. Наконец-то ей достались не только крошки!
Она вознесла безмолвную благодарственную молитву «Беспечной из Кэмден-таун» за столь блестящий совет. И с трудом удержалась, чтобы не станцевать вальс в прихожей или не запеть во все горло.
Какое приключение она пережила сегодня!
— Прошу объяснить, что здесь такого смешного, Аннабел? — осведомилась Бланш.