— Это всего лишь я, милорд, — сообщил он. — Эмери еще в уборной, могу позвать ее назад, чтобы она поприсутствовала при ваших банных процедурах, если вы еще собираетесь их принять.
Николас вздрогнул, осознав, что накануне вечером раздевался до пояса, а Эмери смотрела широко раскрытыми глазами. Неудивительно, что она сбежала. Он посмотрел на оруженосца и нахмурился.
— Очень смешно. — Он посмотрел было на кровать, но тут же нервно отвернулся. Сегодня ему лучше спать на полу, не раздеваясь.
— Она станет лучше, когда отмоется, — заявил Гай. — Думаю, ей стоит окунуться в первую очередь.
У Николаса мгновенно пересохло во рту, но потом он осознал, что именно сказал оруженосец.
— Что ты имеешь в виду под «лучше»? — прищурившись, поинтересовался он.
Гай пожал плечами:
— Ну, раз она смогла сойти за мальчишку, едва ли это говорит о том, что она красавица.
— Она нисколько не походит на юношу, — резко ответил Николас. Густые темные ресницы и гладкая кожа выдавали Эмери с головой любому, кроме самых тупоголовых, к которым приходилось причислять и его тоже.
Гая это ничуть не поколебало.
— Но ей без усилий удается носить мужскую одежду и прятать женские формы.
Николас от ярости чуть не лишился дара речи. Эмери была стройной, сильной и гибкой и куда более желанной, чем все обладательницы пышных форм, вместе взятые.
— А ты что, предпочел бы вместо нее упитанную даму? — возмутился он.
— Даже если так, что с того? — Гай хитро улыбнулся.
Николас внезапно осознал, что парень дразнит его. Он не привык к подобным шуточкам, но ругать оруженосца бесполезно, скорее наоборот. Поэтому он просто пожал плечами.
— Да ничего. Мне все равно, — сквозь зубы солгал Николас.
Гай фыркнул, но ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Он отлично понимал, что Николас не может привязываться ни к какой женщине, и именно потому они не возвращаются домой, а бродят среди незнакомцев, оттягивая…
Николас резко втянул сквозь зубы воздух, схватил тюфяк Эмери и стал раскатывать, собираясь на нем спать. Он стащил меч и кольчугу и затем, не раздеваясь, растянулся на тюфяке, слыша, как рядом возился Гай, тоже устраиваясь на ночлег. Огонь в очаге не горел, отчего в комнате стояла почти абсолютная темнота, но Николас даже был этому рад. Отдавая должное оруженосцу, иногда он уставал от парня и его умных глаз, которые замечали слишком многое.
Время шло, Эмери все не возвращалась. Николас ощутил прилив беспокойства. Не послать ли за ней Гая? А может, самому за ней сходить? Но искать девушку в темноте слишком соблазнительно. Он вспомнил, что вчера вечером она тоже долго не приходила, как он теперь понимал, чтобы не видеть его полуобнаженным. При этой мысли его обдало волной жара, и он беспокойно заворочался.