Ответьте мне честно: неужели вам не надоело всё время что-нибудь запрещать?.. С джазом воевали, длинноволосых остригали, женщин в брюках в учреждения не пускали… А ещё помню, как на телевидении запретили всех бородатых показывать. До тех пор запрещали, пока юбилей Карла Маркса не наступил…
Ну, какая вам разница, фальцетом мы поём или баритоном, в роке или в новой волне? Но ведь мы поём о том же, о чём и вы. Ведь мы же не враги, мы – ваши дети, у нас с вами одинаково душа радуется и сердце болит. Если стране понадобится, я эту причёску наголо остригу и вместо гитары возьму в руки автомат. Ведь в этих бабушкиных перчатках я могу и марш сыграть, и гимн, и реквием… Только не закрикивайте меня, а прислушайтесь. Давайте учиться слушать, слышать и, главное, уважать друг друга. Мы вас давно уважаем. Очередь за вами!
(Впрыгивает на левую площадку, за кулисы). Ребята, давай!
Выбегают солисты ансамбля и исполняют несколько песен. После их исполнения на сцену взбирается дед в ватнике, с бородой.
Борода. А ну, сынок, подсоби!.. (Ведущий помогает ему). Дай-ка твою кричалку (Берёт микрофон, обращается к залу). А вы про продажную девку империализма слыхивали? Это в моё времечко так науку генетику обзывали. Я про её тогда тоже ничего не знал, но тоже оченно с ею боролся, вместе со всей интеллигенцией. Тогда это было хорошо налажено: мы гневно осуждали то, чего не читали, и громко славили то, чего в глаза не видывали. Ещё вайсманистов-морганистов клеймили. Кто такие?.. Про вайсманистов не знали, а про морганистов догадывались, что это те, которые в морге. Мы тогда очень слаженно боролись со всеми, кто под руку подвернётся, особливо, с культурой. Почему не с бескультурьем? Потому что бескультурье было нашим, родным, а как появлялась культура, сразу понимали, что она ихняя и всем скопом на её наваливались. Мы и сексофон запрещали, потому как почуяли в ём сексуальность. А слово «джаз» в порядочном обществе даже произносить было неприлично, его употребляли только, как ругательство. «А иди ты в джаз!». За такое оскорбление – сразу за грудки… Песни про любовь тогда нас разлагали, а доклады и политинформации -мобилизовывали. Вечером, в койке, тихохонько послушаешь по радио разлагающую музыку Дюка Эллингтона, а утром на службе его же и разоблачишь. Так и жили: между разложением и разоблачением.
Григорий Гладков поёт песенку из этого спектакля
Ну, народ, конечно, приспосабливался, особливо, артисты. Одна певица, к примеру, много лет пела англицкую песню такого крамольного смыслу: мол, я не хочу тебя. Но никто не смел запретить, потому как она назвала её «Песнею протесту». В те годы, чтобы на эстраде чего-то исполнить, надо было сперва это чего-то хорошенько разоблачить. Была даже такая песенка: «Как услышу ча-ча-ча, сразу их разоблача!».