Это был редкий для него случай, когда он предался философии. В конце концов Фрей решил, что так и надо, поскольку не сомневался, что скоро умрет. «Кэтти Джей» рухнула на землю, когда, с пропоротыми штыком кишками, он сажал корабль в непроходимых горных джунглях на севере Самарлы. Члены его команды погибли. Их перебили даккадийцы, напав из засады, когда экипаж принялся разгружать то, что доставил отряду вардийских пехотинцев. И, потеряв сознание, Фрей вовсе не рассчитывал очнуться.
Но его увидел Сило, забравшийся на борт сквозь щель приоткрывшейся от удара грузовой рампы. Муртианин вылечил его, используя медикаменты и еду, которые так и не были доставлены адресатам. Ну а Фрей в благодарность за спасение вывез его из Самарлы.
С тех пор прошло девять лет, плюс-минус несколько месяцев. А теперь они вернулись в те самые душные джунгли. Примерно в тот же район, где он разбился. Участок был на границе Зоны свободной торговли, организованной после последней войны, но новый статус нисколько не изменил сути этих мест.
Кроме того, окаянные букашки никак не унимались.
Фрей пробирался сквозь подлесок. Его брюки отсырели, а рубашка накрепко прилипла к спине. Сило двигался первым. Бортинженер выбирал проходы между деревьями и карабкался по склонам. Джунгли были для Дариана ужасающе чужими. Растения отличались от вардийских. Их странные формы, чешуйчатая кора и огромная высота порождали в нем тревогу. Почти столь же сильную, как и та, которую вселял в него шедший впереди незнакомец.
Он ни разу не спросил, кем на самом деле являлся Сило.
И Фрею вдруг стало смешно. Он не был любопытен от природы. Капитан уважал частную жизнь других, а чем там занимался Сило до их встречи, его вовсе не касалось. Но они прожили бок о бок девять лет, и ничего за такой долгий срок не изменилось. Причина должна быть серьезнее, чем обоюдное равнодушие. Сило ничего не рассказывал, а Фрей не настаивал.
А может, он просто не хотел пускать все это к себе в душу?
И дело было не только в Сило. Дариан всегда активно отстранялся, стоило кому-нибудь из менее сдержанных членов его команды удариться в воспоминания о своей былой жизни. Как правило, такое случалось по пьянке, и он мог оправдывать себя. Но если честно, он себя вел немного странно.
Наверное, их прошлое не имело для него значения. Каждый существовал лишь с момента встречи с ним. Вероятно, они забудутся, как только исчезнут с глаз, хотя прощание, конечно, не станет менее болезненным. Он не считал это своим дурным качеством, а воспринимал как естественное свойство характера. Ничего тут не поделаешь. Детство, проведенное в приюте, означало много прощаний и появлений новых лиц. Вся жизнь Фрея проходила под знаком непостоянства.