– Один совет, – предупредила Ашуа. – Пусть никто не хватается за оружие без крайней необходимости. Обычно они не возражают, когда сюда заходят чужеземцы, но народ тут проживает нервный.
Фрей без энтузиазма посмотрел на замызганную створку.
– Но что же там внутри?
– Изнанка, – коротко ответила Ашуа и распахнула дверь.
За ней оказался лабиринт проходов со стенами, обитыми нестругаными досками, как в шахте. Над головами шипели голые электрические лампы, прикрученные к хлипким проводам. Здесь было тесно и душно, а рослым членам команды приходилось пригибаться.
Они миновали комнаты с жалкими раскладушками и двухъярусными нарами. Здесь жили неприкасаемые: в основном, мужчины, но попадались и женщины с детьми. Все тощие, одетые в лохмотья. Некоторые носили только набедренные повязки. Их глаза уныло смотрели из-за белых узорчатых масок, служивших для них отличительным признаком. Тем не менее черты лиц были по-эльфийски благородны. Джез было странно видеть таких изящных людей в нищете, но, как ни крути, самарланская раса славилась своей красотой.
– Что с ними? – громко спросил нетактичный Пинн. Малвери привычно отвесил ему подзатыльник. – Ты чего? – возмутился пилот. – Они меня не понимают.
– Дело в кислоте, – пояснил Крейк. – Она разрушает пигмент в коже. Насколько я понимаю, вроде татуировки наоборот. Кстати, это навсегда.
Неприкасаемые: низшая из пяти каст Самарлы. Предки их сделали что-то настолько ужасное или постыдное, что их фамилии вычеркнули из записей. Пути назад не существовало в принципе. Новорожденных отмечали собственные родители вскоре после рождения – ведь неприкасаемый, на руках у которого видели ребенка иной касты, подлежал казни. Клеймо одного человека передавалось всем его потомкам до скончания веков. В Самарле человек без родословной был пустым местом.
Джез восхищалась этой страной, но считала отвратительным такую неумолимость. Она напомнила себе, что Самарла уже поработила две другие людские расы и поголовно превратила их в рабов. Она признавала этот факт, но то, что ты признаешь, не обязательно должно тебе нравиться. Да, в Вардии царили другие нравы.
Коридоры никак не кончались. Отряд, следовавший за Ашуа, отбрасывал назад потрепанные занавески и встречался с безразличными взорами обитателей. Некоторые неприкасаемые, уставшие за день, спали. Почти никто не разговаривал. Они были измучены и жестоко угнетены безнадежностью. Изнанка, о которой упомянула Ашуа (очевидно, буквальный перевод с самарланского), являлась приютом, где они могли приклонить головы.