Так начиналась у операторов напряженная и творческая работа, в которой проявляются способности, знания офицеров, участвующих в управлении войсками.
Создавался приказ командующего. Именно создавался, а не как иные склонны думать, писались пункты, заполнялись графы.
«Я решил». Надо это решение облечь в плоть и кровь. Рассчитать и расставить наличные силы для достижения наивысшего эффекта боевых действий такого огромного и сложного механизма, каким является воздушная армия. Мысленно представить себе: где, в какой момент и что будет делать каждая из многочисленных групп самолетов, направляемых на разные участки боев с главной целью оказать поддержку наступающим войскам.
Работая над приказом, офицер штаба смотрит на карту и видит вражеские батареи на холмах Видземе, видит спешащие из Кейпене и Нитауре к Эргли механизированные колонны противника. Весь собранный и напряженный, он уподобляется шахматисту, и мысль его бьется над вопросом, где и в какой момент появятся над целью, которая получает от него порядковый № 12 или № 14, штурмовики Рубанова или бомбардировщики Пушкина, где «висеть» до рассвета перед началом наступления ночникам, сколько групп «илов» направить в тыл вражеского оборонительного рубежа близ района Сауснеи, Юмурда, Яунпиелбалга.
Проходят долгие часы, и в итоге труда этих офицеров, имена которых не опубликуют газеты, не сообщат сводки Совинформбюро, появится приказ воздушным войскам фронта. С облегчением вздохнут операторы Мефодий Минаков, Георгий Балматов, Иван Вашкевич, Никита Хренов, Борис Золотарев, Василий Кандауров.
Страда не только у них. Тяжело приходится и связистам. Уже застрекотали аппараты Надежды Черной и Евгении Борисенко, чьи пальцы буквально летают по клавиатуре, запищали по-комариному и забасили простуженным голосом телефонные аппараты. Но радиостанции только развертываются под сенью яблонь, еще не все кабели подведены к кроссу. Как всегда, торопится подполковник К. Ф. Прокофьев, старается казаться спокойным командир полка связи майор В. Н. Свирин. Они уверены, что скоро все встанет на свои места. Наконец все готово.
Штаб слушал, мыслил, планировал.
То к аппарату подходил Саковнин и вел лаконичный разговор с Литвиновым. То Фатеев для уточнения обстановки спешил забрать у Нины Сяминой срочное донесение из разведывательных полков. То на узел связи попеременно наведывались оперативные дежурные КП Калинковский и Луценко. Но чаще других в дверях показывались офицеры Золотарев, Кандауров, Минаков.
И вот документ на столе у начальника штаба. Дважды прочитав его и поставив свою подпись, он звонит генералам Науменко и Сухачеву: «Приказ готов».