– Такой солидный, голова большая, залысины, и лицо: сразу видно – рулить привык…
Малышев порылся в бумагах на столе, достал папку, вынул несколько фотографий.
– Кто из них?
– Вот этот! – уверенно ткнул пальцем Говоров.
– Палыч, сука! – зло сказал Фёдоров.
Малышев кивнул. А Вайс отошел в сторону и сел на стул, будто происходящее его не касалось.
– Этот вполне тебя убить может, – сказал Фёдоров. – И на куски порежет. И съест!
В замызганном «Москвиче»-комби за забором Палыч встрепенулся и даже выронил наушник.
– Гля, они из меня людоеда делают!
Говоров кивнул.
– Я так и понял. Потому пошел к нотариусу, сделал завещание. Если я умру, или пропаду, или еще что, то все мои акции сожгут!
– А где акции-то? – быстро спросил Фёдоров. – Как узнают, что их жечь надо?
– Так я их в банк сдал, на ответственное хранение, – простодушно пояснил Говоров. – Вместе с завещанием. А еще заявления накатал: в газету, в милицию, губернатору. Там все расписано…
Фёдоров, Малышев и Вайс переглянулись в очередной раз. А потом одновременно посмотрели на Говорова. И если бы взгляды могли испепелять, то от новоиспеченного инженера осталась бы только горстка пепла. Но он был невозмутим.
– Что ж, разумно, – кивнул Малышев.
– Очень разумно и предусмотрительно, – сквозь зубы похвалил Фёдоров.
А Вайс только кивнул.
– Вы сами это придумали? Или кто-то под-сказал?
– Сам, – скромно сказал Говоров. – Хотя советчиков у меня много!
– Ну и сука! – бросил Палыч в машине, явно адресуя ругательство лоху Говорову.
А лох Говоров достал из-за пояса растрепанную общую тетрадь в черном коленкоровом переплете:
– Здесь все акции переписаны. По порядку, с указанием номеров!
Фёдоров напрягся и сделал повелительный жест, адресованный Вайсу.
– Ну-ка, Германович, посчитай!
– Не я же коммерческий директор! – огрызнулся Вайс, но, поймав грозный взгляд генерального, взял тетрадку и включил калькулятор.
На некоторое время в кабинете наступила тишина. Только щелкали клавиши, которые Вайс нажимал с удивительной ловкостью и быстротой.
– А кто у вас в доме акции скупал? – спросил Фёдоров. – Ну, по квартирам кто ходил?
– Да разные, их не поймешь! – махнул рукой Андрей. – Такая дородная, с огромной грудью, потом рыжий, с веснушками. Только им уже совсем мало осталось. Все скупил «джинн»…
– Какой джинн? – поднял брови Фёдоров.
– Кавказский, с усиками. Веселый такой. Он уже почти всех окучил. А кто заминжевался, потом одумались. Но таких осталось немного – Акопян умеет уговаривать…
Фёдоров и Малышев переглянулись.
– Да, это третья сила! – одновременно сказали они.