Генеральный директор махнул рукой:
– Да ничего не изменилось. Объединимся с москвичами, наедем на этого Акопяна, заберем акции и поделим поровну. Чтобы все по-честному! А потом все равно их обгоним!
* * *
На втором этаже гостиницы «Интурист» в небольшом банкетном зале сидели участники памятной встречи в «Сельхозмаше»: Храмцов с Каратаевым и директором по развитию Олегом Сергеевичем и Малышев с Вайсом и Фёдоровым. Стол был сервирован аскетично: только белая полотняная скатерть, три пепельницы, в центре и по краям, бокалы для воды и по паре бутылок «Боржоми». Для открывания бутылок в центре стола лежал почему-то только один плоский ключ с выпуклым изображением Тиходонского драматического театра.
Высокие договаривающиеся стороны встретились холодно: руки не пожимали, сдержанно поприветствовали друг друга кивками, расселись по разным сторонам длинного стола.
– Ситуация такая… – начал Малышев, ни на ком не фокусируя взгляда. – Появился ещё один крупный акционер с пакетом, немного уступающим нашим.
– И это не наш общий знакомый, не Говоров? – быстро спросил Палыч.
– Нет, это не главный технолог нашего предприятия господин Говоров, – веско произнёс генеральный директор, сделав ударение на слове «нашего». – Этот человек нам неизвестен, да и вы его вряд ли знаете.
– Некто Акопян, – прищурившись, сказал Храмцов.
Сельхозмашевская троица переглянулась. Руководители были неприятно удивлены такой осведомленностью.
– Насколько я понимаю, у вас есть какие-то предложения, – продолжил Семен Борисович. – Причем в условиях, когда у нас связаны руки… Мы вас внимательно слушаем!
– Предложение очень простое: объединиться на время, чтобы честно разобраться с новым акци-онером.
– Что значит «разобраться»? – спросил Храмцов.
– Или выкупить у него акции и разделить их пополам, или…
Малышев замолчал, глядя в глаза Храмцову. Семён Борисович принял многозначительный взгляд и кивнул.
– Только без всяких эксцессов.
– Явных эксцессов, – уточнил Фёдоров.
* * *
– Вот это да! – восхищался обычно сдержанный Иван Сергеевич, осматривая квартиру. – Я даже не знал, что есть такие просторные и удобные!
– А какой вид из окна чудесный! – вторила ему Анна Михайловна. – И сколько света! А ванная какая огромная!
– Прошу к столу! – лучезарно улыбалась Лена.
Сегодня она оделась подчеркнуто скромно – брюки и свободно сидящая кофточка. Даже макияж свела к минимуму.
Стол Лена накрыла в шестнадцатиметровой кухне-гостиной. На белой скатерти было выставлено всё, что положено: донская селедочка с лучком, политая душистым подсолнечным маслом и уксусом, разваристая картошечка, масло и запретная черная икра, купленная на рынке из-под прилавка, тепличные помидоры и огурцы, запеченная в духовке курица с золотисто-коричневой корочкой, мягкий хлеб, запотевшая бутылка «Финляндии», белое и красное вино. Такой основательный стол Лена подготовила впервые за время их совместной жизни.