Приехавшая бригада скорой помощи, констатировала смерть Юрки и забрала Юлю в больницу. Жанну арестовали.
О случившемся, мы узнали только утром.
Юлю долго лечили. Сделали операцию. Вы сами, взрослый мужчина, и можете себе представить, что может сделать здоровенный тридцатилетний бугай с семилетним ребенком! И, если, физическое здоровье Юли, все же удалось восстановить, и она даже сможет иметь детей, то вот с психикой у девочки возникли большие проблемы…
Этот подонок, нанес ей глубокую душевную травму! Очень долго, она состояла на учете у психиатра. Она дичилась людей, шла на контакт только с женщинами. Она не подпускала к себе даже меня, своего деда.
Целый год, мы восстанавливали Юлю. Она лечилась у лучших врачей. Ваш отец, дай, Бог, ему здоровья, помог определить её в лучшую клинику. Потихоньку, Юля поправилась. Но, последствия, остались до сих пор… Она боится громких криков и не переносит, когда с ней грубо обращаются. Реакция может быть разной — от грубой агрессии, до внезапного обморока.
Сейчас стало намного лучше. Она общается со сверстниками, правда, пока только в Интернете, не шарахается от всех подряд, даже стала дружить с мальчиком, нашим соседом. Леша — её ровесник и они вместе проводят все вечера.
Мы водим её к психотерапевту. Именно он посоветовал он мне устроить Юлю в компанию. Он считает, что красота, которая здесь царит и добрые, отзывчивые люди помогут ей быстрей, чем лекарства и аутотренинги.
Мы с женой одни воспитываем Юлю. Её мать умерла через три дня после суда. У Жанночки было слабое сердце. Моей доченьке было всего тридцать два года…
Вот и все, что я хотел Вам рассказать. И я прошу Вас, Григорий Петрович, дайте Юле шанс. Не прогоняйте её. Помогите ей встать на ноги и почувствовать вкус жизни. За то короткое время, что она здесь проработала, она успела подружиться с девочками. Стала веселее, меньше плачет и, самое главное, ей практически перестали сниться кошмары. А насчет её одежды, я уговорю её сменить платье. Сегодня же. Я прошу Вас, Григорий Петрович, простите её! Оставьте девочку в компании!
Вяземский молчал очень долго. Он никак не мог прийти в себя. Рассказ старого мастера потряс его до глубины души.
— Господи, — думал Григорий, — ну, почему ты позволяешь жить на земле таким уродам?!
Бедная девочка! И я, тоже хорош! Набросился на девчонку как бешеный! Кретин! Завтра же извинюсь перед ней!
…- Ефим Наумович, — прервал, наконец, молчание Вяземский, — я благодарю вас за доверие, которое Вы мне оказали. И высоко ценю его! То, что случилось с вашей внучкой — это ужасно! Я даже не нахожу слов, чтобы дать определение поступку мерзавца! Юля останется в компании, и будет работать здесь, сколько пожелает. Я приношу вам свои извинения за то, что так грубо обошелся с ней. Я не должен был так поступать! Простите меня! Я заверяю вас, больше никто не обидит её! Я лично буду присматривать за ней.