Происходит ли сближение науки и религии? Нет. Есть современные ученые, чьи слова звучат как слова людей верующих, но чьи убеждения оказываются аналогичны убеждениям других ученых, которые честно называют себя атеистами. Поэтичную книгу Урсулы Гуденау “Священные глубины природы”[171] распространяют в качестве религиозной, на задней стороне обложки приводятся слова одобряющих ее богословов, а ее главы щедро приправлены молитвами и медитациями. Но, если верить самой книге, доктор Гуденау не верит ни в какое высшее существо, не верит ни в какую жизнь после смерти и в любом нормальном понимании английского языка не более религиозна, чем я. Она разделяет с другими учеными-атеистами чувство благоговения перед величием вселенной и замысловатой сложностью жизни. Более того, аннотация ее книги на суперобложке, где говорится, что наука “не указывает на существование безрадостное, лишенное смысла, бесцельное”, а, напротив, “может служить неиссякаемым источником утешения и надежды”, ничуть не менее подошла бы и для моей книги “Расплетая радугу” или для книги Карла Сагана “Бледно-голубая точка”[172] . Если это религия, то я глубоко религиозный человек. Но это не религия. Насколько я могу судить, мои “атеистические” взгляды идентичны “религиозным” взглядам Урсулы Гуденау. Один из нас неправильно использует английский язык, и я не думаю, что это я.
При этом она биолог, но данная разновидность неодеистической псевдорелигии чаще ассоциируется с физиками. В случае Стивена Хокинга, спешу подчеркнуть, это обвинение несправедливо. Его широко цитируемая фраза “разум Бога” (the mind of God) указывает на веру в Бога не больше, чем мое “Бог знает!” (как способ сказать, что я не знаю). Подозреваю, что то же самое можно сказать и о колоритных отсылках к “Господу” у Эйнштейна, Бог которого был персонификацией законов физики[173]. Однако Пол Дэвис использовал фразу Хокинга в качестве названия для своей книги, за которую в итоге получил Темплтоновскую премию — самую крупную сейчас денежную премию в мире, достаточно престижную, чтобы ее вручал в Вестминстерском аббатстве член королевской семьи. Дэниел Деннет однажды заметил мне, в фаустовском духе: “Ричард, если когда-нибудь тебе придется бедствовать... ”.
Деисты нашего времени далеко ушли от деистов XVIII века, которые, при том что они не признавали откровений и не поддерживали никакой конкретной конфессии, все же верили в своего рода высший разум. Если считать Эйнштейна и Хокинга религиозными людьми, если допустить, что благоговение перед мирозданием, свойственное Урсуле Гуденау, Полу Дэвису, Карлу Сагану и мне, можно считать настоящей религией, тогда между религией и наукой действительно произошло сближение, особенно если вспомнить о таких священниках-атеистах, как Дон Кьюпитт