— Не может быть! — вскричал он сдавленным голосом. — Не верю своим глазам!
— Но вы должны поверить, господин губернатор, — сказал Бофор. — Должны. Колонисты считают, что достаточно настрадались от Американской островной компании, а потому мы прекращаем с ней всякие деловые сношения.
— Слова! Одни слова! — воскликнул Лапьерье. — Компания, вы полагаете, с этим согласится? А как насчет регентши? И кардинала Мазарини? Думаете, он посмотрит на вещи с ваших позиций? Монсеньор Фуке…
— Все это, — перебил его Бофор, — нас нисколько не касается. Вы губернатор — конечно, лишь временно, но все же губернатор — и должны в полной мере брать на себя ответственность за все, что происходит на острове. Вам нужно завизировать хартию, а что вы скажете монсеньору Фуке — это ваше дело. Если же вы откажетесь одобрить документ, то я, как руководитель делегации, представляющей поселенцев Мартиники, не отвечаю за возможные неприятные последствия.
— Вы мне угрожаете? — спросил надменно Лапьерье.
— Это как посмотреть, сударь. Могу лишь сказать, что я лез из кожи вон, стараясь сдержать справедливый гнев колонистов.
— Постой, постой, — запротестовал Лапьерье. — Если я не ошибаюсь, под хартией стоят всего лишь семнадцать фамилий.
— Семнадцать человек работали над текстом и, как вы видите, сударь, скрепили его своими подписями.
Лапьерье вслух зачитал выведенные в конце документа имена:
— Фаво, Жан Сойер, Луи Фурнье, Ривье, Лебелье, Жан Ларше, Латин, Девин, Эстьен, Филипп Лазье, Франше, Рифа, Сент-Этьен, Ламарш, Пьер Фурдрен и Арнуль! С вами — семнадцать. Даже Филипп Лазье смог держать перо. Очевидно, те, кому, по вашим словам, Лефор и Бильярдель причинили невыносимые страдания, не могут пожаловаться на плохое здоровье!
— Господин губернатор, мне хотелось бы обратить внимание на то, что вряд ли уместно шутить по поводу здоровья людей, которые, несмотря на тяжкие раны, нашли в себе силы поставить свои подписи под хартией, которая в первую очередь принесет выгоду не им лично, а их согражданам.
— Как бы там ни было, — ответил Лапьерье, — но я должен еще раз указать вам на то, что данная бумага содержит семнадцать имен, в то время как на острове проживают несколько тысяч поселенцев.
— Значат ли ваши слова, господин губернатор, что вы отказываетесь завизировать хартию?
— Я не могу ставить свою подпись на любом документе, не проконсультировавшись предварительно с Высшим Советом.
— Высший Совет, как вам хорошо известно, поступит так, как вы скажете.
— Я уже говорил вам: мне необходимо уехать. Приму решение после возвращения.