— Хорошо, — прошептала она.
Теперь я мог скользнуть руками про ее животу и обхватить ее грудь. Она расслабилась в моих руках. Прижалась ко мне сильнее. А, как приятно. НЕТ!
Я опустил руки и отступил назад. Аманда тут же напряглась. Она не обернулась на меня. Я стоял, пытаясь придумать, что сказать, но ничего не приходило в голову.
— Одевай свою рубашку и уходи. Уиллоу и Ларисса едут домой. Маркус хотел, чтобы ты ушел до их появления, — сказала она ровным голосом, прежде чем уйти. Я наблюдал за ней, пока она не скрылась в гостевой спальне и не закрыла за собой дверь.
Я откинулся на диван и схватил в руки голову. Почему я продолжаю делать это? Я должен был помнить, что она — запрещенный объект. Почему она так легко ко мне подходила? Разве она не знала, что лучше не приближаться к парням вроде меня? Ей не нужно было позволять мне прикасаться к ней — ей нужно было отшить меня. Но, черт возьми, уверенность в том, что ей нравились мои прикосновения, сводило меня с ума.
Я осмотрел комнату в поисках рубашки и нашел ее, сложенной на спинке дивана. Должно быть, Уиллоу сложила ее. Я натянул ее, затем потрогал карманы в поисках телефона и ключей. В них был только мой телефон. Ключи, вероятно, были в Джипе. Мне нужно было просто уйти. Ничего не говорить. Просто уйти. Она права, если скрывается от меня.
Я двинул ногами, чтобы пойти к двери и, в конечном итоге, направился в комнату, в которую вошла Аманда. Я не мог все так оставить.
— Манда, — позвал я и один раз постучал, прежде чем открыть дверь.
Она сидела на кровати, поджав под себя ноги, выглядывая в окно. Она не повернулась и не посмотрела на меня.
— Извини, — сказал я, вступив в комнату.
Она пожала плечами и продолжила смотреть в окно, присматриваясь куда-то над водой.
— Ты теперь не будешь со мной разговаривать? — спросил я, сделав несколько шагов поближе к ее кровати.
— Наши разговоры обычно не заканчиваются хорошо, — ответила она.
И в этом была моя вина.
— Знаю.
Она не ответила сразу. Я смотрел, как она сидела. Позднее утреннее солнце светила в окно, делая ее уже идеальное лицо еще прекраснее. Как мне все время удавалось ранить ее? Она этого не заслуживала. Ее отец уже итак разорвал ее мир за последний год. Ей нужны были друзья. Люди, которые бы любили ее, а не постоянно обижали. Почему я не мог этого сделать?
— На этот раз тебе не за что извиняться, — сказала она. — Я подошла слишком близко — ты отошел. Я поняла намек. Ничего сложного. Я в порядке. А сейчас просто уходи.
Черт подери. Она совсем не понимала парней.
— Манда, я сдал назад, потому что я позволял случиться тому, чего быть не должно. Ты слишком хороша для меня. Ты же это понимаешь, правда? Я испорчен. Моя жизнь — сплошная неразбериха. И как бы сильно я не хотел прикасаться к тебе — потому что, малышка, ты неотразима — я не могу. Я никогда не буду достаточно хорош для тебя.