Не было ничего удивительного в том, что его личность будоражила воображение обывателей, — ведь в Борне никогда ничего сенсационного не происходило.
Это был тихий, сонный городишко, в котором отсутствовало что-либо примечательное, кроме водяной мельницы да церкви аббатства Святых Петра и Павла, где когда-то крестили Ворта.
Люди, жившие в Борне, из поколения в поколение занимались преимущественно одним и тем же ремеслом.
Успех Ворта представлялся Одетте одной из сказочных историй, которые она сочиняла.
А все началось с того дня, когда отец бросил семью.
Мать юного Чарлза, Фредерика, нашла место экономки.
Должно быть, ею руководила сама судьба, когда она решила, что ее сын должен стать учеником лондонского драпировщика.
Всем борнским дамам было известно, что он заработал деньги на поездку в Лондон, смастерив для них пасхальные шляпки.
Одетта даже пыталась разузнать, как они выглядели, но никто этого не ведал.
Рассказывали и пересказывали, как он добрался до Лондона, нашел место ученика в драпировочной мастерской Свана и Эдгара, как в течение нескольких лет после долгого рабочего дня засыпал там же под прилавком.
Одетта сопереживала ему.
Она испытывала почти физическую боль, думая о страданиях и лишениях, доставшихся ему в ранней юности.
Особенно ей импонировал тот период его жизни, когда он решил поехать в Париж, поскольку все ткани приходили из Франции.
Хотя юный Ворт берег каждое пенни и ходил голодный, ему все же не удалось скопить достаточную сумму, чтобы оплатить проезд во Францию, поэтому его матери пришлось просить денег у родственников.
Зимой 1845 года, в возрасте двадцати лет, Чарлз Фредерик Ворт сел на пароход, отправлявшийся от причала у Лондонского моста, и окунулся в приключение, которое казалось Одетте таким же увлекательным, как путешествие Язона за Золотым руном.
Поглощенная мыслями о Ворте и его судьбе, она на миг утратила ощущение реальности и очнулась, когда леди Валмер произнесла резким тоном:
— То, что вы сказали о Чарлзе Ворте, Одетта, соответствует истине? Может быть, это очередная ваша сказочка, которые вы так любите сочинять? Мне было бы очень неприятно, если это так.
— Нет, это чистая правда, — твердо заявила Одетта. — В Борне любой может вам это сказать.
— Я не собираюсь разговаривать с жителями Борна о Чарлзе Ворте, — ответила леди Валмер. — А вот вы можете поведать мне о его детстве, потому что я хочу знать о нем все.
Эти слова как бы подтверждали справедливость первого впечатления Одетты.
Леди Валмер действительно желала снискать расположение великого кутюрье.