Базар шумел, толкался. Горой стояли новенькие корзинки, стояли торговки с куриными яйцами, с подозрительным темным мясом, лениво сгоняя с него деловитых жирных мух, отблескивающих на солнце зелеными брюшками. Зеленщик истошно вопил, зазывая хозяек, привлекая их «особо свежей» зеленью, увядшей, как мужская сила старого базарного сторожа. Пахло пирожками, жареными осьминожками, на свою беду угодившими в сетку рыбаков, висела копченая рыба, поглядывающая на покупателей сонным взглядом и портили воздух лошади, всхрапывающие в липкой жаркой одури полудня.
Жересар продирался через ряды, досадуя, что не обошел базар сбоку, по дуге – он терпеть не мог массовые скопления народа, эти пахнущие потом и портянками тела, эту вонь жаровен, обугливающих «трупы» осьминогов и рыб. Кроме того – нужно было опасаться воришек, коих на рынках великое множество. Держи кошельки и карманы! Останешься нищим, под смех добрых горожан, радостно встречающих беду ближнего своего – ведь наказали не их, а какого‑то придурка, ничуть не стоящего жалости. Придурков ведь нужно учить!
Насторожился – чья‑то ловкая рука пролезла под куртку, добираясь до кошелька, прикрепленного к ремню. Денег там было немного – десяток серебряников, два десятка медяков, но и это деньги — на неделю попитаться хватит. Нет уж – не дам!
При всей своей массивности Жересар умел двигаться быстро, а потому его ладонь, больше похожая на лопату, прихлопнула шаловливую ручонку воришки так, как торговка мясом прихлопывает тряпкой особо надоевшую муху, покусившуюся на хозяйкин потный нос.
Мальчишка взвыл, забрыкался, выпустив кошелек, до которого успел добраться и начал вопить, закатывая глаза:
— Ай–яй! Помогите! Помогите! Проклятый извращенец! Люди, помогите! Он мне руку ломает за то, что я отказался с ним спать!
Люди! Люди!
Жересар молча, не обращая внимания на вопли плененного супостата, поволок парнишку туда, где стояли две будки–лавки – зеленщика и торговца пирожками. Между ними было два шага свободного пространства, и на этом пяточке, свободном от базарной толкотни, лекарь собирался побеседовать с парнем, разузнать о Неде – вдруг воришка что‑то знает? Базар – средоточие новостей и банк информации – это известно любому горожанину. Впрочем – большинство сведений с базара зачастую оказывались бесполезными – базарный люд любит приврать. Но тут уж смотри сам – голова‑то на что?
— Пуусти! Пусти! Аааа! Сссуууукааа! Помогите! Аааа!
— Да заткнешься ты, или нет?! – рявкнул Жересар, разозленный вопливым парнем, извивающимся, как змея – я просто поговорю с тобой, и все!