— Мы не можем сейчас поддаваться слабости, — выдал Кильвар, поворачивая голову к двери. — Это не наш дом. Да и ты еще слаба.
Я слаба? Это я-то слаба?!
— Ты вчера чуть не замерзла. И сегодня просто не можешь…
— Дурак! — выпалила я, вдруг вспомнив все обиды. — Сил у меня теперь хоть отбавляй!
Спасибо этой странной хозяйке «не нашего» дома!
Я выбралась из постели, прошагала к приготовленной явно для меня одежде в одной простыне. Но на полпути замерла, притворилась, что запуталась ногой в ткани, а затем, громко выругавшись, бросила простыню на пол. Пускай валяется, а я продемонстрирую то, от чего отказывается воин!
Прием сработал — белобрысый сдавленно охнул. И отвернулся! Вот гад!
Шелестела ткань, звенела сбруя. Я одевалась быстро, но воин оказался проворнее.
— Не обижайся, прошу тебя, — внезапно прозвучало над ухом.
Кильвар, облачившись в доспехи, остался мягким и ласковым. Подошел со спины, помог разобраться с завязками на платье, затем прижал к себе и снова зарылся в волосы за ухом.
— Я же о тебе беспокоюсь…
Он наверняка, никогда не слышал выражение «неудовлетворенная женщина опаснее пантеры».
— Мы вернемся в город, и я обещаю, исполню любое твое желание, — шептал мне на ушко соблазнитель.
Я смахнула его руки с плеч, одернула безразмерное платье, и зашагала прочь.
— Вирай, ты что, обиделась?
— Нет, я за топором пошла! — ласково огрызнулась я и плюхнулась на кровать.
Странно, но почему-то обувь оставили именно возле постели, подальше от одежды.
Кильвар грустно посмотрел на меня, затем все же подошел, присел на корточки, принялся помогать надевать сапоги, преданно заглядывая в лицо.
— Ты поправишься, и мы устроим вечер при свечах. Я сделаю тебе настоящий массаж… Ведь ты любишь массаж?
Я обиженно надула губы, пожала плечами и отвернулась.
— Не хочу ничего, — буркнула я и потерла ухо. Орган слуха оказался на месте. А я ведь думала — остался там, на льду.
— Вирай, послушай, — со вздохом произнес Кильвар и поднялся, беря меня за руку, — ты не думай, что ханжа или трус…
— Вот еще, — хмыкнула я, вспоминая сценку в Ви-Ай-Пи ложе, — ханжа бы не стал там под столом… такое… эх!
Я отмахнулась, забрала руку, и снова направилась к двери. Кильвар бросился за мной.
Первым протянул руку к меховой накидке и услужливо предложил помочь.
Вот, блин! Я-то дуреха, думала, он подбежит, перекроет путь к отступлению, прижмет к двери и поцелует так, что волосы дыбом встанут…
Рассмеявшись над собой, я натянула шапку и шагнула в вежливо открытую дверь.
— Ну, вот и славно! — донеслось с улицы, заставляя вздрогнуть. — Нелегко тебя было отыскать!