— Вы не имеете права! АВП — не настоящее правительство. По закону вы не вправе меня угробить, так что валите на хрен! — протараторил голос, то и дело угрожая сорваться и дать петуха.
— Да что ты? И больше тебе сказать нечего? — ответил Холден. — Слушай, забудь на минутку о законах и конституционных правах. Взгляни на радарную картинку моего корабля. У тебя грузовик-развалюха, на который кто-то припаял самодельную гауссову пушку, а у меня новейший марсианский торпедоносец с вооружением, способным расплавить небольшую луну.
Голос на другом конце связи молчал.
— Ребятки, вы можете не признавать меня законным представителем власти, но согласитесь, что подорвать вас я могу в любую минуту.
Связь молчала. Холден вздохнул и потер переносицу. Кофеин не прогнал головную боль. Оставив открытым канал связи с пиратами, он вызвал другой канал — пилотскую кабину:
— Алекс, прострели этот грузовик из носового точечного. Целься по килю.
— Стойте! — завопил мальчишка. — Мы сдаемся, господи боже!
Холден потянулся, наслаждаясь невесомостью после многих дней на тяге, и усмехнулся сам себе. Сегодня обойдется без стрельбы.
— Наоми, скажи, чтобы наши новые друзья передали тебе удаленный контроль над кораблем. Отведем их на Тихо — пусть трибунал АВП решает. Алекс, как только они наладят свой движок, составь возвратный маршрут на уютном пол-g. А я в медотсек, поищу аспирин.
Холден отстегнул крепления амортизатора и толкнулся к палубному трапу. В полете у него запищал ручной терминал. Вызывал Фред Джонсон, номинальный глава АВП и их покровитель на промышленной станции корпорации Тихо, служившей ныне де-факто штаб-квартирой АВП.
— Ну, Фред, поймали мы мерзких пиратов. Везем на суд.
Темное лицо Фреда сморщилось в улыбке.
— Вот это новость. Надоело их взрывать?
— Нет, просто наконец нашлись такие, которые поверили мне на слово.
Ухмылка Фреда сменилась озабоченным выражением.
— Слушай, Джим, я не потому звоню. Вы мне срочно нужны на Тихо. На Ганимеде что-то случилось…
Праксидик Менг стоял в дверях базового амбара, озирая поля мягко колыхавшихся, зеленых до черноты листьев, и боялся. Потемневший купол возвышался над ним. Необходимый посевам свет погас, а зеркала… о зеркалах лучше было не думать. Всполохи боевых кораблей напоминали искры на дешевом экране, эти краски и мелькания казались здесь неуместными. Знак — что-то пошло очень не так. Менг облизал губы. Он верил, что должен найтись способ. Способ все это спасти.
— Пракс, — позвала Дорис, — нам надо идти. Сейчас же.
Передовой край агробиологии низких ресурсов, «глициновый кеннон», сорт сои, модифицированный настолько, что представлял собой новый вид. На него ушло восемь лет жизни. Из-за него родители до сих пор не видели внучку в лицо. Та соя и еще кое-что прикончили его брак. Пракс видел в поле восемь слегка различных линий генно-модифицированных хлоропластов — состязавшихся друг с другом за выработку наибольшей порции протеина на фотон. Руки у него дрожали. Его тошнило.