Засадой это назвать было нельзя, но уж такие они — наши подъезды, что лучше ловушки не придумаешь. Оттого и повадились заваливать сюда киллеры всех мастей и званий. Чего проще — сиди и жди. Вот они и ждали. Случая или манны небесной, и эта манна в облике Лени Логинова на них высыпала. И было-то их всего двое! Но это, поглазев на Брюса Ли, хочется сказать «всего», а в жизни попадаются такие бычки, что и одного лучше обойти сторонкой. Словом, двое сидели на подоконнике и, харкая на пол, лениво дымили сигаретками. Само собой, хватало и шелухи семечной, и окурков. Здесь же на подоконнике лежала раскромсанная финская ветчина, парой безучастных стражей ее караулили пластиковые стаканчики. Леонид ухватил все единым взглядом — и прошмыгнуть бы ему тихой цапой, но одурманенный пивом, он повел себя в высшей степени неумно.
— Мужики, зачем же так-то? Сами же себе гадим! Не подъезды кругом, а свинарники.
И только, одарив их словесной мудростью, сообразил, что лучше было бы промолчать. Глаза с запозданием уловили плечевой разворот сидящих, крепкие бицепсы. Голова одного из быков поворотилась к соседу.
— Чего он тявкнул?… Это кто мужики? Мы, что ли?
Второй моргал глазками, должно быть, тоже соображал. Уже в спину Леониду рявкнули:
— Э-э! В натуре! Ты куда побежал-то?
Но Леонид продолжал спускаться, спиной чувствуя, как стремительно сгущаются над его головой тучи. И точно — уже через секунду позади загрохотали каблуки.
— Але, мужик! Что за базар?
— Стоять, э-э!…
И защемило в груди от пакостного ощущения. Он бежал, и это было до жути унизительно. Вспомнился опыт того ПЕРВОГО унижения, но и это не помогло. Подобный опыт вообще редко когда помогает. Лучше бы его не иметь вовсе. И все же Леонид остановился, глядя на спешащих к нему верзил, заикающимся голоском вопросил:
— В чем дело-то? Я ведь только сказал, что грязно…
Первый уже делово озирался, словно сканировал окружающее пространство на предмет возможных свидетелей.
— Ты что, мужик, — здесь живешь?
Вопрос был липовый, — Леонид это просек моментально. Спрашивая, парень продолжал приближаться. Еще вопрос — и можно самому преспокойно ложиться. И, пятясь, он ощутил, что пальцы стискивают в кармане ту самую гнутую железку.
— Чего ты мне сказал, а? — парень сделал еще один шаг и с силой пнул мощной ногой. Леонид увернулся только потому что ждал чего-то подобного, и чужая ступня лишь вскользь шоркнула по ребрам.
— Верткий, падла! — парень снова ударил — на этот раз уже рукой, и в голове Леонида брызнули огнем бенгальские свечи. Его мотнуло назад, затылком припечатав к оштукатуренной стене.