— То есть противостояние будет продолжаться до тех пор, пока Иран не откажется от ислама, что невозможно, или пока Америка не откажется от своей агрессивной политики, что тоже невозможно. Где же выход?
— Я думаю, что наше противостояние будет продолжаться точно так же, как оно длится уже более 27 лет. Не думаю, что наступит день, в котором мы не будем противостоять друг другу. Возможно, наступит день, когда обе стороны договорятся не трогать друг друга. Но, во всяком случае, ясно одно: мы не можем найти общий язык. Мы слишком разные, у нас разные отношения к человеческим ценностям, к вопросам бытия, морали, истине и справедливости.
Прохожий в парке:
— Я лично не переживаю. Американцы хотят поработить нас, но мы не сдадимся, и у них ничего не получится. Нынешняя Америка — не та, что раньше была. Она уже ослабла и демонстрирует последние признаки своего былого величия. Американцы говорят: вы должны делать так, как мы скажем. Но мы же не можем с этим согласиться. Будет ли война? Нет, не будет.
Ведущий в кадре:
Как сказал наш оператор, снимать в Иране можно везде, но только пять минут. Потом возникают проблемы. Подошел человек в штатском и сказал, что снимать здесь больше нельзя. Поэтому на данный момент съемки прекращаем.
Ведущий:
Меняем место съемки и продолжаем опрос.
Прохожий на улице:
— Я лично не думаю, что будет война, поскольку наша страна — это не Ирак. Американцы не смогут позволить себе напасть на Иран. Единственная опасность — введение санкций. Цены могут повыситься, и это нас беспокоит.
Ведущий:
Есть от чего беспокоиться. И нынешнее и предыдущее правительства обеспечивали иранцам вполне достойный жизненный уровень. Нет, конечно, если сравнивать доход на душу населения, то получается немного — порядка 200 долларов в месяц, однако ведь и цены на товары ниже, чем в странах, с которыми хочется сравнивать. Вообще это один из главных козырей иранских руководителей. И жесткие заявления в адрес недругов работают в этом случае только на популярность внутри страны.
Стенд-ап возле заправки:
Если допустить намеренную провокационность заявлений Ахмадинежада в адрес Америки или Израиля, а также если допустить, что есть некоторая связь между вот этой напряженностью вокруг Ирана и мировыми ценами на нефть, то смысл этих провокационных заявлений становится ясен именно здесь, на одной из заправок в Тегеране. Обратите внимание на то, сколько стоит литр бензина для среднего иранца. Порядка восьмисот риалов, т. е. менее десяти центов. Для граждан Ирана бензин стоит в 10–2 раз дешевле, чем для американцев или европейцев. И какое правительство лучше?