— Он и сейчас там? — спросил Дорал.
— Такая удача нам не обломилась, — ответил Фред. — Уже смотался.
— И насколько же он впереди нас?
— На несколько минут или на несколько часов. Хонор говорит, что Кобурна уже не было, когда она проснулась. Он взял ее машину.
— Хонор в порядке?
— В шоке. Бормочет что-то невразумительное.
— А что делал там Кобурн?
— Весь дом перевернут вверх дном.
— Он знал про Эдди?
— Еще когда он выбрал эту протоку, у меня возникло такое чувство, что знал.
— Откуда?
— А вот этого не знаю.
— А что говорит Хонор?
— Говорит, что Кобурн искал какую-то вещь, защищая которую Эдди погиб.
— Твою мать!
* б
После короткой паузы Дорал быстро спросил брата:
— И что ты собираешься делать?
— Гнаться за ним.
— Я имею в виду с Хонор?
Тяжелый вздох Фреда был отчетливо слышен в телефонной трубке.
— Разве с Бухгалтером у нас есть выход? Когда я позвонил и сказал, что должен проверить дом вдовы Эдди… Ну, ты знаешь…
Да, Дорал знал. Принцип Бухгалтера — не брать пленных. И не важно, если речь идет о друге семьи, о женщине с ребенком. Никаких свидетелей. И никакой пощады.
У Фреда разрывалось сердце. Но он должен был сделать все, что надо. Потому что знал: это единственный выход. И еще потому, что боялся ужасных последствий, ожидающих каждого, кто не выполнит приказ.
Дорал положил трубку, прекрасно понимая, что брат возьмет на себя решение проблемы, чтобы к тому моменту, когда Дорал присоединится к нему, они могли доложить в полицейское управление о чудовищном двойном убийстве Хонор Джиллет и ее маленькой дочурки Эмили.
Они припишут эти убийства Ли Кобурну, который наверняка наоставлял там по всему дому свои отпечатки пальцев. Ребята из правоохранительных органов будут вне себя. Фред знал, какие правильные слова надо сказать журналистам, чтобы они вцепились в эту историю зубами и стали с ней носиться. Скоро весь штат будет истекать слюной, мечтая вонзить зубы в Ли Кобурна, единственного подозреваемого в массовом убийстве на складе плюс в убийстве женщины и ребенка.
Такой хороший план полетел к чертям.
Дорал провел еще около десяти минут в ярости и горе, но затем ему удалось успокоиться. Стерев с лица пот и слезы, он заставил себя отложить личные чувства до того момента, когда сможет окунуться в них в полной мере, и попробовал оценить объективно сложившуюся ситуацию, которая была хуже некуда.
Самым неприятным оказалось то, что тело Фреда оставалось единственным доказательством двойного убийства. Нигде не было видно Хонор с Эмили или их останков — ни в доме, ни вокруг него. Если его брат успел разделаться с семейством Джиллет, то ему удалось спрятать трупы очень хорошо.