Однако тогда, на рубеже 1970-х — 80-х, эта мечта казалась как никогда далекой от воплощения. Без Гурьевых горнолыжная школа просуществовала недолго. Ее какое-то время передавали с рук на руки, из одного спортивного общества в другое, пока окончательно не закрыли. В горнолыжной истории Красной Поляны начался длинный период безвременья. О «восьмом чуде света» в Москве забыли, по меньшей мере, на 10 лет.
Игры разума
Повод вспомнить о Сочи представился во второй половине 1980-х, после того как советским спортивным чиновникам не удалось соблазнить руководство Ленинграда идеей проведения зимней Олимпиады. По словам Виталия Смирнова, старейшего члена МОК, а в тот момент еще и председателя Комитета по физкультуре и спорту при Совмине РСФСР, события развивались так. Вскоре после московской Олимпиады тогдашний президент МОК Хуан Антонио Самаранч предложил своим советским коллегам подыскать подходящий город и выдвинуть его уже на зимние Игры. Дабы повторить, так сказать, успех. Несмотря на бойкот Олимпиады-80, Самаранч высоко оценивал московские Игры — прежде всего с точки зрения их организации. Да и просто симпатизировал СССР.
В Москве решили: «Почему нет?» И начались поиски. Вначале они привели в Ленинград: в советских спортивных структурах его считали самой подходящей, практически идеальной кандидатурой. Основные олимпийские старты предполагалось провести в расположенном неподалеку от мегаполиса Кавголове. Тамошний рельеф вполне подходил для большинства зимних видов спорта, за исключением горных лыж. Но эту часть олимпийской программы можно было откатать и в другом месте. К примеру, в Мончегорске (Мурманская область).
Идея вроде бы нашла поддержку в ЦК. Дело, казалось, было за малым — получить добро местного партийного и советского начальства. Но отцы города — и прежде всего патриарх № 1, первый секретарь Ленинградского обкома Григорий Романов, — энтузиазма, мягко говоря, не выказали. Хватит, мол, с нас Олимпиады-80: некоторые соревнования — например, по футболу — проводились тогда и в городе на Неве. Явного отказа не последовало, но для того, чтобы похоронить идею, достаточно бюрократической волокиты. Когда окончательно стало ясно, что Ленинград отпадает, Смирнов и его команда начали искать альтернативу. Тут-то и вспомнили о начатом, но брошенном краснополянском проекте.
«Принять предложение Олимпийского комитета СССР о выдвижении города Сочи для проведения в нем Олимпийских игр». Решение сочинского горсовета народных депутатов, датируемое началом 1989 года, — первый официальный документ, в котором город фигурирует как потенциальная столица Олимпиады. Речь тогда шла о зимних Играх 1998 года. Однако продолжения история не получила — Сочи даже не был утвержден в качестве кандидата. Город тогда сам снялся с конкурса: агонизирующей стране было явно не до Олимпиад. Для справки: выборы места проведения Олимпиады-98, победителем которых стал японский Нагано, прошли 15 июня 1991 года, за полгода до развала СССР.