— Если сумеем, станем сильнее, и ничто нас не разлучит. Мы будем вместе до конца дней. Подумай сам — Израиль не на другом конце света находится. Может, удастся хоть изредка встречаться на каникулах. Согласен?
— Разве у меня есть выбор?
— Клянусь, что буду ждать тебя.
— Я тоже клянусь.
Она улыбнулась, достала из сумки книгу и протянула мне:
— Дарю ее тебе.
У меня в руках был экземпляр «Утра магов», подписанный Бержье и Повелем.
— Это мое самое драгоценное сокровище. Будешь читать и думать обо мне.
— Обещаю. Я с ней не расстанусь. А мне нечего тебе подарить.
— Забудь. Будешь писать?
— Каждый день.
Я достал бумажник, вынул из него сложенный в восемь раз листок и отдал Камилле. Она бережно его развернула и увидела… свой портрет-робот.
— Я знала, что ты его не порвал.
— Получилось не слишком похоже.
— А мне нравится. Даже очень.
Мы сидели и молчали, мечтая, чтобы этот момент длился вечно. Потом встали. Глаза у Камиллы были красными от слез. Я обнял ее, прижал к себе. Так сильно, как только мог. Она поцеловала меня в губы. Я вздрогнул всем телом и закрыл глаза, а когда открыл, Камиллы уже не было. Дождь превратился в ливень.
Мадлен Маркюзо вернулась в Париж уже в понедельник — она терпеть не могла Овернь. Дети не захотели продолжить семейное дело, управляться с «Бальто» в одиночку ей было не под силу, и она решила продать заведение троюродному племяннику. Мадлен представила нам Патрика Бонне как нового хозяина бистро. Тридцатилетний ресторатор был полон грандиозных планов: он собирался расширить террасу, продлить часы обслуживания и вообще сделать заведение более шикарным. Патрик объявил, что сделает косметический ремонт, не тронет столы для настольного футбола, но заменит оба электрических бильярда на новые. Он проставился, и мы выпили за упокой души Альбера. Было решено, что Мадлен поможет Патрику освоиться, а в октябре откроет ресторанчик в Левалуа, поближе к дому дочери.
* * *
Я ждал своей очереди сыграть партию в футбол, когда пришел Саша. Я трижды навещал его, пока он болел, приносил продукты и сигареты. Саша осунулся, глаза запали, он как минимум две недели не брился.
— Зачем вы встали? Вам еще рано выходить на улицу, иначе никогда не поправитесь.
— У меня кончились сигареты.
— Вы должны бросить курить, вам это вредно.
— Вы милый мальчик, Мишель, хоть и зануда.
Саша купил две пачки «Голуаз» и вернулся. Мадлен, готовившая в кухне блюдо дня, увидела его, вышла, они расцеловались и обнялись.
— Простите, что не заглянул раньше, Мадлен, я слегка приболел.
— Ничего страшного, я все понимаю. У вас и впрямь усталый вид.