* * *
Единственное, что беспокоило травниц в их триумфальном путешествии домой, так это то, из каких средств им придется рассчитываться за потерянных лошадок. За оставленные в пещере вещи, к счастью, им приходилось отчитываться только перед собой.
— Интересно, как мы объясним, куда девали лошадей, если сумки, выданные вместе с ними, вернем в целости и сохранности? — со смехом спросила Лара.
— Ага, еще скажут, что мы никуда не ездили, а зубы у Рычи одолжили, — поддержала подругу Алрин.
— Так пусть сходят и проверят, — резонно заметила подруга и вдруг удивленно приподнялась на стременах. — Ой, смотри, та избушка!
Действительно, дорога внезапно сделала очередной поворот, и подруги внезапно увидели ту самую избушку, в которой им довелось переночевать по пути к пику Эрил. Избушка, странное дело, выглядела почти жилой — вокруг было довольно сильно натоптано, и валялись клочки сена.
Когда караван подъехал поближе, Алрин решительно подняла руку, и пони послушно замерли. Она повернулась к главе каравана:
— Мы пойдем, разведаем, а то есть у меня одно сомнение…
— Что, знакомое место? — караванщик заинтересованно глянул на травницу. Лара кивнула.
— Да, мы тут ночевали, когда к пику ехали.
— О, так может, и мы заночуем, — радостно потер руки гном. — Если здесь тихо, конечно.
— Вот мы и проверим, — заверила Алрин и травницы осторожно пошли к избушке.
* * *
Из открытой двери немедленно шибануло острым запахом навоза. Со стороны коровника послышалось знакомое ржание.
— Красавка! — радостно взвизгнула Лара, бросаясь вперед. Действительно, в избушке не было никого, кроме двух, казалось бы, безнадежно потерянных лошадей. Судя по тому, что на полу коровника высилась целая гора сена, надерганного проголодавшимися и от этого намного более сообразительными лошадьми, а сами лошади выглядели довольно упитанными, в избушке царили мир и спокойствие.
Лошади, увидев хозяек, с радостным ржанием устремились к ним. Алрин тут же выудила из кармана плаща полкраюхи хлеба, и, разломив ее еще раз пополам, сунула свою половину радостно принюхивавшейся Витушке, отдав вторую половину Ларе.
— Уже лучше, — счастливо улыбнулась Лара, обняв бархатистую шею Красавки. — Только за упряжь рассчитаться!
— И не говори, — ответила Алрин, ласково поглаживая Витушку, — Ой, надо же караванщикам сказать!
* * *
Вскоре лошади мрачно смотрели, как какие-то неизвестные пони жуют сено, казавшееся их безраздельной собственностью, но присутствие хозяек убедило их, что так положено.
В соседней комнате над весело пылавшим костром шипела ветчина, насаженная на острые еловые сучья, и аромат жареного мяса смешивался с бодрящим запахом смолы. Старший караванщик, покопавшись в недрах своей одежки, достал какую-то бутылочку, откупорил ее и, хитро ухмыльнувшись, спросил: