Вечером Боцман сидел в «Хате» с таким мрачным видом, что Мирослава не знала, что и делать. Она его утешала, как могла, отпаивала пятизвездочным коньяком, пыталась отвлечь, рассказывала о том и о сем, а он вяло кивал, слушал, не слыша, и продолжал смотреть в пространство прямо перед собой.
Когда же до нее дошло, что сегодня говорить с Георгием на отвлеченные темы бесполезно, она вдруг спросила:
– А не мог эту плитку прибрать к рукам этот ваш Сергей, который сюда захаживает?
– Который электрик? – тускло уточнил Боцман. – У меня Сергеев немало.
– Я уж не знаю, кто он там, но глаз у меня наметанный. Этот Серега, судя по всему, сидел. Взгляд у него, как у волка.
– Ну да, отбывал, – вынужден был признать Георгий. – И фамилия его, кстати, Волков. И плитку он… мог. То есть и он тоже мог… И кто угодно мог. Что, теперь всех и каждого подозревать? Дерьмово это.
– Не кипятись ты, Жорик. – Мирослава ласково положила мягкую теплую ладонь ему на колено. – Ты знаешь хотя бы, за что он сидел?
– Честно говоря, никогда не думал, что статья, по которой человек сидел, влияет на качество работы после освобождения, – отрезал Капитонов. – Работник Сергей отличный. Ну а что человек нелюдимый – так это его личное дело.
– Зря ты так людям доверяешь, – в голосе Мирославы вдруг зазвучали материнские интонации. – Вдруг он за воровство сидел?
– И что? – возмутился Георгий. – Теперь это автоматически означает, что именно Волков спер плитку?
– Ну, ему как бы привычнее, – пожала круглыми плечами Мирослава. – Раз уже был опыт…
– Не могу я так, Мирослава, на пустом месте о людях плохо думать! – Георгий возмущенно отодвинул от себя бокал. – Надо сначала разобраться во всем. А потом, ты же знаешь, что виновным человека может назначить только суд. И все, давай замнем для ясности. Амба!
Боцман одним глотком допил коньяк, положил на стол деньги, прижал их солонкой и решительно зашагал к выходу. Мирославе показалось, что он даже немного ссутулился от тяжелых мыслей. Она шумно вздохнула. Надежды, что сегодня Жорик дождется ее после работы и они вместе отправятся к ней домой, развеялись, как дым.
Однако Мирослава решила не оставаться в стороне от событий. Почему бы не помочь любимому мужчине, мужчине, с которым, возможно, придется устраивать свою судьбу? Если она сумеет оказаться полезной, то это значительно повысит ее шансы на благосклонность сурового Боцмана. И в голове у нее созрел план. Нужно этого самого Серегу Волкова охмурить, напоить как следует да все и выведать. Он ведь на нее заглядывается, Мирослава это прекрасно видела. Тем ей проще. Даже если это не он украл плитку, то, может, знает, кто это сделал. Так Мирослава решила заняться партизанско-разведывательной деятельностью или, если хотите, частным сыском. В этом деле у нее имелся собственный интерес. За боевые заслуги она мысленно видела себя если не с орденом на пышной груди, то хотя бы с новеньким обручальным кольцом на пальце.