Если он завладеет бумагами Вольфгаузена, то сумеет претворить его проект…
Страшно подумать, что тогда произойдет. Это будет примерно то же, что ядерная война. С той только разницей, что межконтинентальным ракетам агрессора можно противопоставить комплекс противоракетной обороны. А этому проекту, коль скоро он осуществится, ничего противопоставить нельзя… Теперь понятно, почему нас не интересуют ваши областные неурядицы? Они мелочь, пшик по сравнению с тем, что может произойти. В этой связи я задаю вопрос: что это значит для нас с тобой? Нет, надо сформулировать несколько иначе: что мы с тобой — конкретно ты и я, значим для успешной разработки этой операции?
— Наверно, много, — нерешительно пожал плечами Иван. — Мы, наверно, основные фигуранты — так, кажется, у вас принято выражаться… Так?
— Мыслишь верно, коллега, но не совсем точно, — одобрил Руслан. — Мы с тобой — самое главное звено в этой операции. Не будет нас — всем привет. К чему, как ты полагаешь, такая прелюдия? Вместо того чтобы сразу, в лоб, выдать — так-то и так-то?
— Понятно, чтобы глупостей не наделать, — уверенно сказал Иван. И уже менее уверенно добавил — с некоторым оттенком досады:
— Больно на сказочку все это смахивает! Агенты международные, судьбоносные проекты какие-то… Бред сивой кобылы, короче. У тебя есть гарантии, что этот самый проект Вольфгаузена — не липа? Вымысел охотников за секретами? Ты же сам вчера сказал — Пульман гоняется за разнообразными тайнами, независимо от их калибра и свежести. А может, это — очередная утка, на которую и он сам в числе прочих охотно клюнул?
А у нас между тем есть конкретный результат: в области сидит пиздрон, которого мы можем взять за яйца прямо сейчас. И никаких проблем! Скажи, что я не прав?
— Не прав, — не задумываясь, сердито выдал Руслан. — В корне не прав. Если ты такой упертый, я тебе аллегорию нарисую, чтоб доходчивее было…
Вот смотри — если у вас на территории детского санатория найдут минное поле времен Второй мировой и вызовут саперов, как они себя поведут? Скажут: «Ребята, не хер делать, кататься тут к вам! Система старая — провода от времени сгнили, мины отсырели — и потому не опасна, вы ее присыпьте землицей и ножками утрамбуйте, чтоб не мешала ходить…» Или бросят все и помчатся сломя голову эвакуировать детишек да разминировать с великой осторожностью?! Ну, скажи!
— Убедительно, — усмехнулся Иван. — И доходчиво. В общем, если все это окажется липой, получится, что десятки людей столько времени страдали фуйней и тянули пустышку… А мы с тобой, выходит, саперы?