— Ну ты ж, нах, не все спросил, что хотел, — побуравив меня глазами, констатировал атаман. — Спрашивай дале. Пока у нас с тобой не будет полной ясности, ничего, нах, не дам. Для ча те бензин?
— От Ильи «Нива» осталась, — глядя в пол, сообщил я. — Вполне справная машина, гонять вовсю еще можно. Без дела стоит гниет. Хочу пацанов поучить с техникой обращаться. Сашко вон — совсем взрослый…
— Сашко с десяти лет машину водит, — не моргнув, глазом отмахнулся от моего наивного вранья атаман. — Илья, царствие небесное, приучил — большой дока был… Ты дело говори, нах, сказки ночью будешь Таньке рассказывать. И не играйся со мной, нах, а то я тебя уже любить перестаю!
— Да я не играюсь, — с горечью воскликнул я. — Думаешь, большое удовольствие сидеть здесь, тебе мозги пудрить? Это, во-первых, не моя тайна. И второе — если я тебя посвящу в нее, то подвергну огромной опасности не только твою жизнь, но и жизнь всех твоих близких.
— От чеченов? — презрительно скривился атаман.
— В смысле — «от чеченов»? — не понял я.
— Опасности от кого? От чеченов?
— А-а, вон что… Да нет, как раз наоборот. Как раз от своих же братьев-славян. Тут затронуты интересы таких сил, что глазом моргнуть не успеешь — всю станицу на тушенку пустят.
— Во как! — буркнул атаман и, нахмурясь, уставился на мои руки, задумчиво постукивая четками по столешнице. Удивил. Почему-то предполагал я, что этот отчаянный рубака очертя голову нырнет в чужую, завораживающую своей неведомостью, опасную тайну. Дерзко бросит, наподобие авантюристки Элен, что-нибудь типа «подвергни меня, подвергни!».
С минуту подумав, батько сходил к двери, проверил, нет ли во дворе посторонних, вернулся на свое место у стола и, размашисто перекрестившись на темные от времени образа в красном углу, пообещал:
— Вот те крест, Антоха, — никому ни слова. Можешь считать, нах, ничего и не говорил никому. Лады?
— То есть, если меня спросят под угрозой немедленной смерти, знает ли еще кто-нибудь об этой тайне или нет, я могу с уверенностью ответить «нет», — уточнил я, пристально глядя атаману в глаза. — И не ошибусь. Так?
— Точно так, нах, — подтвердил атаман. — Я тебя слушаю.
— У меня была команда, — тщательно подбирая слова, начал я. — Несколько человек, славяне. Очень опытные люди, асы войны. Мы промышляли в ЗОНЕ: уничтожали караваны, минировали тропы, дороги, провоцировали конфликты между преступными группировками, физически устраняли наиболее активных командиров так называемых «индейцев», проводили многоплановые спецоперации и так далее… Мы развлекались не сами по себе: нас держала солидная столичная «крыша», которую весьма устраивала наша деятельность в ЗОНЕ… Достаточно?