— Я не виноват! — верещал подлый хмырь, отдирая от себя взбесившуюся мохнатую молнию. — Меня заставили! Меня принудили! Меня шантажировали! Но я клянусь, моя королева, больно же, блин, я встану на путь исправления!!!
— Прекращай орать. — Как настоящая королева, я должна была прекратить безобразия перед моими королевскими прекрасными очами. — Веди нас к Галоперидолу. Разговор есть.
И я, широко ухмыляясь, приставила к его горлу Дерьмовый меч, наточенный до бритвенной остроты:
— Давай-давай, шевели ложноножками.
— А что тут идти? — засеменил предатель. — Вот она, калиточка-то, прямо в Тронный зал.
Дверь я распахнула пинком ноги, королева я тут или кто? Моя команда ввалилась следом и тут же начала обмениваться впечатлениями о галоперидолом вкусе.
— Простору маловато, развернуться негде, — заявил Чкал, топорща перья.
— Ни кормушки, ни лотка, совершенно о коте не заботятся, — это Лассаль, ясное дело.
— И стражников ни одного, а у меня как раз похмелье… — лязгнул меч.
— И стырить-то нечего, ни лепнины, ни золота, хоть бы каких завалящих три ковра импортных… — разочарованно протянул Гаттер.
Финлепсин заныкался за колонну и сделал вид, что он вообще не с нашей группой.
— Чистенько, конечно, но бедненько, — постановила Менька. — Прямо даже неудобно, твое величество, как будто не трон предков возвращаем, а сиротский приют грабим.
— Ша! — рявкнула я. — Всем заткнуться и слушать сюда. Если есть Тронный зал, то в нем однозначно есть трон. Не лезьте на него — он мой! В смысле, трон мой, а с Галоперидолом делайте че хотите.
— Неужели ты убьешь меня, о прекрасная Мурмундия? — раздался вдруг голос.
Приглядевшись, я обнаружила трон, а на нем — ну кто бы мог подумать — Галоперидола. Так вот ты какой, северный олень, в смысле, злобный потрох. А че глаза свои бесстыжие под черным капюшоном прячешь, или боишься чего? Ага, вижу, боишься, вон и ручки бледные задрожали, и медальон на груди запрыгал попугайчиком.
Свистя Дерьмовым мечом над головой, я прыгнула к узурпатору как японский нинзя.
— Я убью тебя! — крикнула я.
— А мотив? — поинтересовался мерзавец.
— Зачем тебе еще мотив? Не Кобзон, умрешь молча! Ты вверг мое королевство в хаос!
— Ничего подобного, — стойко оборонялся Галоперидол, не открывая своего лица. — Это были демократические реформы.
— Ты сжег мою столицу!
— Но, дорогая Мурмундия, это же был несчастный случай, и потом, столица была застрахована…
— Ах ты подлец! Ты смеешь мне возражать! Ты… ты УБИЛ МОЕГО ОТЦА!!!!!
— Мурмундия. — Галоперидол поднялся с трона и распахнул объятия. — Я и есть ТВОЙ ОТЕЦ!