На улице нас ожидало такси. Я чувствовала себя немного странно. Лишившись возможности бывать за пределами своего нового пристанища, я немного дичилась, отвыкнув от обилия звуков ночного города, сошедшего с ума. Визжали тормоза, мигали фразы, был слышен пьяный смех, кто-то дрался, лаяли собаки, по улицам болтались бездельники. Люди существовали по неинтересному и довольно однообразному графику. На их палитрах была ограниченная гамма цветов, они существовали по инерции. Я мало чем отличалась от них, но в данный момент я четко понимала, что жажду качественных перемен.
Такси прибыло в какую-то подворотню и остановилось у облезлой стены, в которой с трудом можно было разглядеть металлическую дверь. Жан рассчитался с водителем, стремительно выпорхнув из машины, буквально через мгновение он помогал мне выйти из салона. От стараний выглядеть изящно я была неуклюжей и, вылезая, наступила на край платья. Потеряв равновесие, я свалилась в объятия моего мучителя. Повиснув на нем, я оказалась совсем близко к маске. Через тонкую ткань платья я ощущала, что прижимаюсь к его телу. Почти минуту мы стояли, обнявшись, потом я взяла себя в руки и, подмигнув ему, шутя, прижалась к маске губами, оставив на ней след губной помады.
— Вот теперь у тебя помимо глаз появился еще и рот, — весело заметила я. Жан взял меня за руку и мы подошли к почти невидимой двери. После того как он нажал на маленькую кнопочку, о существовании которой наверняка знали только завсегдатаи этого места, перед нами, словно черт из коробочки, появился здоровенный детина.
Жан протянул ему лист бумаги — какую-то распечатку, тот кивнул и впустил нас вовнутрь. Мы шли через темный коридор, который циклично освещался вспышками стробоскопа. Наконец я оказалась в огромном зале. Там было много людей примерно одного возраста. Они общались, выпивали под немного громкую ритмичную музыку. Посередине зала был танцпол, на котором выгибались две девушки в очень коротких платьях. Они танцевали весьма откровенно, получая огромное удовольствие от взаимных ласк.
— Расслабься, Кэт, закажи себе что-нибудь в баре.
— А ты? — обеспокоилась я, не желая, чтобы Жан от меня отходил.
Он уверил, что будет поблизости и если мне станет дискомфортно, то обязательно придет на помощь, после чего удалился в противоположную сторону, где его поймала за руку красивая немного злоупотребившая косметикой женщина с бесконечно огромной грудью.
— Человек в наморднике и клоун! — тихо выругалась я, рассматривая любезное общение комичной пары. Эта дама, видимо, притворялась глухой, и наклонялась к нему таким образом, что постоянно шаркалась о него своими пузырями, я видела, что делает она это намерено. Когда это чучело смеялось, по выпуклостям груди шла волна, которая привлекала внимание всех мужчин этого заведения, даже бармены замирали в этот миг.