Она немного расслабилась и потеряла ощущение времени, но вскоре ей пришлось опять насторожиться. Снаружи, казалось, доносились невнятные шорохи, будто кто-то крался по лестнице. Она испытала вдруг жгучее желание распахнуть дверь и выяснить, есть там кто-нибудь или нет, и сразу подавила его: это было бы непростительной, грубой ошибкой.
Через несколько секунд, когда ее подозрения подтвердились, она даже почувствовала мимолетное удовлетворение, что поступила правильно. Полоска света у косяка начала расширяться — кто-то осторожно открывал дверь, и Карина слышала его дыхание.
Она, как было условлено, кинула осколок кирпича, но он попал во что-то мягкое, наверное в слой пыли, и звук получился глухой и тихий. К тому же в этот момент у слухового окна каркала и хлопала крыльями ворона. Адвокат не услышал предупреждения и продолжал свои занятия с кирпичами.
Пришелец, отделенный от Карины дверью, не издавал ни звука, и вдруг, как в добротном триллере, где всегда показывают в кадре только ноги или руки убийцы, она увидела за кромкой двери медленно поднимающуюся руку с пистолетом. Пистолет был боевой, не газовый.
Подавив желание вскрикнуть, Карина прикусила губу: ничего худшего сейчас нельзя было придумать. Память подсказала ей нужное решение: повторить то, что в подобной ситуации сделала ее любимая героиня Синтия Максвелл, — когда пистолет поднимется на линию огня, и не раньше, ударом сумки выбить его из руки нападающего.
Так рассудила ее голова, напичканная детективными романами. Но руки сделали иначе. В ней действительно текла кровь помещиков и сатрапов, храня опыт поколений, привычных к резне и дракам. Она изо всех сил толкнула массивную дверь в сторону уже достигшего горизонтального положения черного пистолета.
Далее все произошло практически мгновенно, но Карина за ничтожную долю секунды успела получить целую гамму разнообразных впечатлений. Ее не ужаснуло, а лишь слегка удивило страстное желание убить — не обезвредить, не обезоружить, но именно убить — этого человека. Полумрак чердака вдруг озарился тусклым багровым свечением, исходящим от всех предметов, в том числе от пистолета и держащей его руки. И самое странное, Карина не почувствовала соприкосновения своих рук с дверью, которую обрушивали на незнакомца силы, неизмеримо более мощные, чем ее мускулы, она же ладонями только направляла их импульс.
Дверь наконец настигла свою жертву. Раздался глуховатый звук удара, грохнул выстрел, и послышалось не то рычание, не то стон. Затем последовал мягкий стук упавшего на пол тела.