– Помогите! – крикнул я и бросился к нему.
Это оказался Митя. Он выхватил пистолет и наставил его на меня. Как работник полиции он тоже носил оружие. Я, растерявшись, притормозил, но Митя махнул мне рукой, чтобы я ушел с пути. Я метнулся вправо.
– Держи его! – крикнул мэр.
– Опустите оружие! – крикнул в ответ Митя, шагая навстречу мэру.
Мэр и доктор, не доходя до нас несколько метров, остановились.
– Простите, Николай Романович, но я вынужден вас задержать, – сказал Митя, осторожно подходя к мэру. – Вы ранили Юру.
Позади нас с шумом открылись двери, и из кинотеатра, разговаривая, вышло человек восемь или десять. Но в ту же секунду разговоры смолкли, и люди замерли на месте. Я увидел среди них и Нину.
– Кого ты защищаешь? – махнул револьвером в мою сторону мэр. – Это ведь зомби! Сейчас он притворяется человеком, чтобы завтра напасть на вас и, разорвав на мелкие кусочки, съесть.
Митя, держа под прицелом мэра, скосил на меня глаза, брови его нахмурились.
– Я не собираюсь никого есть, – возмутился я. – И даже если сердце перестало биться, я все еще я.
– Бомба с замедленным действием, вот кто ты, – крикнул мэр. Он взвел курок и направил на меня револьвер.
– Опустите оружие, – скомандовал Митя. Я видел, что он разрывается между тем, чтобы схватить мэра, и тем, чтобы подчиниться ему. Митя вдруг стал на этой площади главным представителем закона, и его вспотевшая физиономия говорила, что он с трудом понимает, что ему следует делать.
– Мэр прав, – вдруг крикнул какой-то мужчина, – застрелить мертвяка!
– А почему вы решили, что зомби не имеют право жить? – спросил я.
– Потому что они жрут людей, урод, – раздался все тот же голос.
Я посмотрел на крикнувшего толстяка: он глядел на меня с омерзением.
– Если руководствоваться вашей логикой, – сказал я, – то коровы имеют право взяться за оружие и начать отстреливать людей.
Я понимал, что сказал чушь, но не знал, как еще остановить этих людей. А потом взглянул на Нину, которая стояла, сжавшись в комок, и ко мне вдруг пришла светлая мысль.
– У меня есть право прожить хотя бы еще один день. Ведь сегодня я еще могу любить и могу сочувствовать, а значит, сегодня я еще человек.
– Не тебе решать, кто ты, – сказал доктор Петров и обратился к людям: – Я лично подтверждаю, что это зомби.
Митя отступил в сторону и опустил свой пистолет, показывая, что он предоставляет мэру право разобраться со мной. Отец Нины шагнул ко мне, пустое дуло револьвера уставилось в мой лоб.
– Стойте, – из двери кинотеатра выскочил запыхавшийся Полухин. – Где документально подтверждено, что мальчик мертв, что он зомби?