Она вдруг резко выбросила вперед голову, этот жест показался мне чем-то очень знакомым, но я не смог вспомнить, чем именно. Потом она проговорила, медленно, четко и решительно:
— Имейте в виду, мистер Вульф, я ничего не собираюсь уступать.
Она снова втянула голову в плечи, и тут я вспомнил. То же самое движение я видел в зоопарке, когда смотрел там на ястреба. Конечно, кроме этого движения никакого сходства не было, тот, в отличие от нее, не отличался особым изяществом, к тому же был без помады, без сережек и вообще без волос на голове.
— И все-таки, — настаивал Вульф, — согласитесь, ведь существуют же еще и другие «я», и у них могут быть совершенно иные точки зрения. Я готов признать правомерность вашей позиции, но ведь нельзя так просто отмахнуться и от других. Ведь каждый из вас вложил в этот конкурс огромное количество времени, энергии и изобретательности. Кстати, вы лично сколько времени на это потратили, я имею в виду с самого начала конкурса?
— Даже не знаю. Наверное, сотни и сотни часов.
— Условия не запрещают помощи со стороны. Вам кто-нибудь помогал?
— Нет, никто. Одна подруга, у нее большая библиотека, разрешила мне пользоваться ею по ночам и рано утром, до работы, но она мне не помогала. У меня ведь у самой очень большой опыт в проведении исследовательской работы. Когда нам дали пять стихов и неделю срока, это было двадцать восьмого марта, при розыгрыше полуфинала, я взяла недельный отпуск за свой счет.
Вульф кивнул.
— Но ведь и другим было не легче, им тоже приходилось приносить не меньшие жертвы и они тоже находились в не менее напряженной ситуации. И смотрите, в каком они оказались теперь положении. Они против собственной воли вынуждены оставаться здесь, вдали от привычных условий работы, и в этом нет их вины — возможно, кроме одного из них, но и это пока весьма проблематично. Вы же находитесь у себя дома и можете спокойно продолжать работу над конкурсом. Совершенно случайно у вас появились перед ними огромные преимущества. Неужели вы сможете ими воспользоваться, не испытывая при этом никаких угрызений совести? Неужели вы сможете найти себе какие-нибудь оправдания?
— Я не нуждаюсь ни в каких оправданиях. Существует соглашение, и я просто его соблюдаю. Кстати, ведь и я тоже лишена возможности спокойно работать — в противном случае я была бы сейчас не здесь, а в библиотеке. Я взяла за свой счет еще одну неделю, и вот сегодняшний день я была вынуждена провести сперва в полиции, потом у себя в редакции на этом совещании, а теперь вот тут с вами. Я, конечно, попробую наверстать ночью, но ведь неизвестно, что будет завтра.