Он говорит о расизме - не только в Южной Африке, но и во всем мире. Расизм - дитя невежества, утверждает он, и единственное спасение от него - образование. В тюрьме Мандела использовал каждую свободную минуту, чтобы учиться, создал там некое подобие университета, где он и другие заключенные преподавали друг другу самые разные дисциплины. Выжить в одиночестве тюремного заключения ему помогли книги; особенно он полюбил Толстого. Одним из самых жестоких наказаний, изобретенных для него тюремщиками, было лишение права учиться на четыре года. И вновь его слова, кажется, обращены прямо ко мне. Я вспоминаю о той работе, которую мы с Перри проделали в Вегасе, о нашей чартерной школе, и слова Манделы вселяют в меня новую энергию. В то же время я чувствую смущение. Впервые за много лет я столь ясно осознал собственный недостаток образования. Чувствую свою обделенность. Мне уже кажется, что недостаток образования - преступление, и я в нем виновен. Я думаю о многих тысячах жителей моего родного города, ставших жертвами этого преступления, лишенных образования и даже не представляющих себе, чего они лишились.
Наконец Мандела заговорил о себе. Он рассказывал, что любое путешествие трудно, и все же те, кто идут своим собственным путем, получают в дар ясность мысли. Когда он вновь опускается на стул, я понимаю: мой путь по сравнению с его - ничто. И все же это не главное. Ведь, по словам Манделы, любой путь по-своему важен и ни одна дорога не закрыта.
Я прощаюсь с Манделой, полностью подпав под его обаяние. Позже один приятель познакомил меня с получившим Пулитцеровскую премию романом «Смерть в семье»[43], где женщина в глубокой скорби думает: «Теперь я стала взрослым членом человеческой семьи». «Она думала, что никогда раньше ей не выпадало шанса узнать, сколько может вытерпеть человеческое существо, - говорится о героине далее. - И вот теперь она любила и почитала каждого, кому когда-либо доводилось страдать, включая и не сумевших вытерпеть уготованное им».
ЧТО-ТО В ЭТОМ РОДЕ я чувствовал, расставаясь с Манделой. Об этом думал, когда вертолет поднимался над взлетной площадкой. Я любил и почитал любого, кому довелось когда бы то ни было испытать страдание. Теперь и я стал более взрослым членом человеческой семьи. Бог хочет, чтобы мы взрослели.
НОВОГОДНИЙ ВЕЧЕР. Последние часы кошмарного 1997 года. Мы с Брук отправляемся на очередную вечеринку. На следующее утро я просыпаюсь рано. Натягивая одеяло на голову, чтобы вздремнуть еще, вдруг вспоминаю, что у меня назначена тренировка с молодым спортсменом Винсом Спэйди. Я совсем уже было решаюсь отменить ее, но… «Нет, - решительно заявляю себе. - Ты не можешь этого сделать. Теперь ты - другой человек. Нельзя начинать 1998 год с тренировки, пропущенной из-за того, что ты проспал».