Я отправляюсь на Открытый чемпионат США 2002 года, не зная, какой результат смогу показать. Я преодолеваю начальные ступени и в четвертьфинале встречаюсь с белорусом Максимом Мирным по прозвищу "Зверь". «Зверь» - отнюдь не преувеличение. В нем сто девяносто пять сантиметров роста, к тому же он обладатель самой устрашающей подачи из тех, что мне приходилось видеть. Кажется, посланный им мяч, словно комета, оставляет за собой пылающий желтый хвост, когда взлетает над сеткой и затем обрушивается на соперника. Мне нечем ответить на эту подачу. Он выигрывает первый сет с прямо-таки нечеловеческой легкостью.
Тем не менее во втором Мирный допускает несколько ошибок - и тем самым дает мне импульс к победе. Теперь я лучше понимаю его первую подачу. До конца матча мы оба демонстрируем высококлассную игру, и, когда его последний удар справа уходит в аут, я не могу поверить своим глазам. Я в полуфинале.
За все мои старания мне достается встреча с Хьюиттом, посеянным под первым номером, победителем последнего Уимблдона. Ко всему прочему, он еще и бывший ученик Даррена. То, что Даррен несколько лет тренировал Хьюитта, добавляет нашей встрече энергии и напряжения. Даррен хочет, чтобы я обыграл Хьюитта, и я хочу его обыграть - ради Даррена. Но в первом же сете быстро отстаю, 0-3. У меня есть вся необходимая информация о Хьюитте - полученная от Даррена и вынесенная из наших предыдущих встреч, но мне все-таки нужно время, чтобы раскусить соперника. Когда это удается, ситуация меняется. Я бросаюсь вперед и выигрываю первый сет, 6-4. Вижу, как гаснет огонь в глазах Хьюитта. Выигрываю второй сет. На обмене ударами он выигрывает третий. В четвертом сете он неожиданно ошибается на первой подаче, и у меня получается обыграть его на второй. О, Господи! Я в финале.
Это значит, я встречаюсь с Питом. Как обычно. За всю карьеру мы сыграли с ним тридцать три матча, четыре из них - в финале турниров Большого шлема. Он ведет в счете 19-14, а в финалах Большого шлема - 3-1. Он утверждает, что именно в игре со мной демонстрирует лучшее, на что способен. Я же полагаю, что дело в другом: это я, встречаясь с Питом, показываю свою худшую игру. Вечером накануне финала невольно вспоминаю все случаи, когда я собирался победить его, но итогом было поражение. Его успехи в игре со мной начались именно здесь, в Нью-Йорке, двенадцать лет назад, когда он разгромил меня в двух сетах. Тогда я был фаворитом турнира. Как и сейчас.
Потягивая перед сном волшебную воду Джила, убеждаю себя: в этот раз все будет иначе. Пит не выигрывал турниры Большого шлема больше двух лет. Его карьера близка к закату. Я же лишь начинаю новый виток.